Вчера вечером она разговаривала с ребятами, и ей волей-неволей пришлось продолжить беседу — рассказать о том, как боролись за свою свободу индейцы против вооружённых испанцев и англичан, о духовом ружье „сарботан“, из которого индейцы пускали стрелы, отравленные сильным растительным ядом „кураре“.

— Своим выдыхом стреляли? — удивился Саша Пыжов. — И далеко стреляли?

— Вот уж этого я не знаю, Саша.

Саша подумал, подмигнул Ване и, хлопнув себя по коленке, сказал:

— Это надо попробовать!

Зина спросила о чуньо. Видимо, и она, по примеру индейцев, хотела научиться долго хранить картофель. Когда Мария Ивановна рассказала о том, что индейцы клали чуньо в могилы умерших родственников, где оно хранилось не одну сотню лет, девочка твёрдо сказала:

— Это надо попробовать!

— И ты хочешь в гробы положить? — со смехом спросил Саша.

— Не болтай глупости! Если научиться делать чуньо, то, знаешь, какая польза… Не гниёт и долго хранится!

Ваня задал вопрос последним, но вопрос его был совсем другим.

— Мария Ивановна, а как же так… — слегка покраснев, спросил он. — Ведь сортов картофеля много… Учитель говорил нам, что тысячи. Правда?

— Правильно!

— А как же он говорил, что картофель размножается вегетативно, клубнями. Значит, все сорта привезли от индейцев?

— Нет. Дело в том, Ваня, что новые сорта картофеля выводят из семян. Не всякий картофель цветёт. К счастью для нас, вид картофеля, привезённый испанцами в Европу, цвёл и завязывал семена. Посеянный семенами картофель и дал сравнительно большое разнообразие сортов. Вот от семян европейцы и получили новые сорта.

Ваня подумал и тоже сказал:

— Это надо попробовать!

— Что попробовать? — спросила Мария Ивановна.

— А вот посеять и вывести новый сорт, колхозный!

— Это очень кропотливое дело, Ванюша, — с улыбкой сказала девушка. — Но попробовать, конечно, можно…

…Мария Ивановна спохватилась: „Как я смею валяться, когда столько дел!“ Она вскочила, торопливо сделала зарядку и только после этого заметила, что на столике лежала записка.

„Мария Ивановна! Спите, пожалуйста, подольше, потому что лучше сначала отдохнуть. Мы лучше сделаем две бригады — девочек и мальчиков. Тогда будут все согласны.

Зина“

Когда Мария Ивановна с полотенцем через плечо и мыльницей в руке вышла из своей комнаты, Николай Тимофеевич сидел, согнувшись над столом. Перед ним были бумаги и крошечные, почерневшие от времени счёты с фарфоровыми костяшками.

— С добрым утром, Николай Тимофеевич! Что же вы меня не разбудили?

— Это ничего. Скоро не до сна будет, а пока отсыпайтесь, — сказал он, не поднимая головы.

Мария Ивановна быстро умылась, причесалась, привела в порядок кровать и посмотрела на чемодан. Захотелось разобрать и разложить вещи. „Нет, в другой раз, — решила она. — И так проспала“.

На столе был оставлен завтрак: три сваренных яйца на блюдце, хлеб, кринка молока, в миске лежал творог, на сковородке жареный картофель.

„Еды на целую бригаду“, — с улыбкой подумала девушка, усаживаясь за стол. После завтрака она сразу приступила к деловому разговору.

— Почему у вас в плане на этот год я нигде ничего не нашла о ранних овощах? — обратилась она к Николаю Тимофеевичу.