Семен не смог сдержаться, рассмеялся.

— Зря ржешь, — сердито буркнул Пименов. — Они с Лехой-напарником зафиксировали около сотни случаев паранормальной активности. То есть не просто стали свидетелями, а получили доказательства этому.

— Это здорово. И какие?

И обратился он непосредственно к Евгению.

— Есть записи, фотографии. Целый архив. Могу показать.

— И ни одного привидения? — кисло улыбнулся Семен. — Вот на него посмотрел бы.

— Эта возможность тебе представится, — с достоинством ответил ему Женя. Он не обиделся. Привык, видимо, к тому, что его всерьез не воспринимают. А когда снял очки, чтобы утереться, оказалось, что у него очень умные и живые темно-карие глаза.

— Сегодня полнолуние, и мы ждем гостей с того света.

— Сегодня? — встрепенулся Виталя.

— Да. Поэтому мы с Лехой и приехали сегодня. Пришлось отгулы взять на работе.

— Кстати, где он?

— В деревне остался. Там девушка…

— Эй, я вас нанял, ребятки. Так что первым делом самолеты… — Как бы ни протестовал мальчик Виталя против просмотра советских фильмов, но все же сюжеты, образы, цитаты врезались в его память.

— Ты не дал мне договорить. Там девушка печет для нас пироги. Леха ждет, когда поспеют.

— Как ее зовут? — полюбопытствовала Лола.

— Вика.

— Неплохо знаю ее. Стряпуха отменная. И молоко их корова дает удивительно вкусное.

— Да, но… — Он сконфузился. — На желудке потом как-то не очень было.

— Пронесло, что ли? — хохотнул Виталя. — Так это с непривычки. Мы, городские, пьем порошок. А тут настоящее. А теперь скажи, Женек, в какие кусты лучше не ходить?

Евгений стал что-то лепетать, еще больше смутившись, но Лола позвала всех в гости. В доме туалет, пусть и необорудованный, имеется летний душ, кровати, если кто захочет отдохнуть, чай, кофе…

— А наливка осталась? — встрепенулся Виталя.

— Наверное. Но ты же за рулем.

— Я остаюсь. Сегодня же полнолуние. А ты, Сема? — Он хлопнул Ткачева по спине.

— Как я такое пропущу.

— Вот и отлично. Тогда погнали в Васильки. Женек, ты с нами?

Тот, поморщившись, потрогал живот и закивал.

Лола жила в дивном доме. Ветхом, запущенном, но все равно красивом. Но, скорее всего, он сохранил старославянскую прелесть в виде наличников и чердака-скворечника именно потому, что не обновлялся. Такие избы люди кирпичом обносят или сайдингом, и они теряют свой колорит.

— Твои предки были зажиточными? — спросил у Лолы Семен, зайдя в просторные сени.

— Прабабушка рассказывала мне, что ее мать была в тесных отношениях с князем Филаретовым.

— Последним хозяином? — припомнил рассказ Витали Ткачев. — Тем, что себе пулю в лоб пустил?

— Да.

— Но он же был стариком.

— Скончался в шестьдесят семь. А с моей прародительницей он раньше, как сейчас говорят, «мутил». Но если не в деды, то во взрослые отцы ей все же годился. Когда их роман закончился, князь ей дом выстроил, приданое справил хорошее, а лучше этого всего — отправил в Калугу учиться. Там она мужа и нашла. С ним вернулась в деревню, стала училкой, родила дочь. Увы, только ее. Через шесть выкидышей прошла. Кто-то поговаривал, что это из-за проклятия княжеского дома. Он и сам сколько детей потерял, но уже рожденных.