Женщины, не оказавшиеся в числе счастливиц первого мая, но ощутивших счастье любви в другие ночи или дни, а потому ожидавшие теперь детей, от рождения которых все отмахивались, как от мух, объединялись в свои союзы с требованиями отношения к их будущим детям государственных служащих не менее серьёзным, чем к первомайским мальчикам. Однако эти требования наталкивались на удивлённые взгляды чиновников, не понимающих, как можно отвлекать их такими заурядными пустяками, когда они предельно заняты срочным государственным делом обеспечения первомайских мальчиков. Заявления этих женщин о том, что якобы каждое рождение ребёнка является государственным делом, встречалось чиновниками в штыки, ибо для них государственным являлось лишь то, что спускалось сверху, а не шло откуда-то со стороны. Слушая о пользе рождения каждого ребёнка для государства, они смеялись:

— Не надо нам старую социалистическую лапшу на уши вешать. Мы живём в другом государстве. Пора это осознать. Бабки есть? Несите. Будем думать, как вашего ребёнка пристроить к первомайским мальчикам.

Сельские бабушки, что знают всё и всегда наперёд по им только ведомым признакам, услышав по радио о том, что у всех женщин первомайского зачина будут мальчики, да не по одному, а по два у каждой, зашептали беспокойно:

— Это к войне, бабоньки. Когда мужиков становится больше баб, война начинается.

В городах шли разговоры и о том, что правительство запустило специфическую ракету с целью выколачивания денег с бизнеса и других налогоплательщиков, а деньги на самом деле пойдут не на детей, а будут, как всегда, разворованы и отправлены за границу.

Чего только люди не напридумывают?

В ответ на все эти измышления умные правительственные головы спокойно говорили:

— Мели, Емеля, твоя неделя, — и продолжали делать то, что считали нужным и полезным для себя. Ох, извините, — для народа, конечно. Это я оговорился.

Что же до слухов о происках зарубежных государств, то зарубежные средства массовой информации сами были переполнены всякими домыслами. В первую голову, испугались американцы. Если в советское время численность населения СССР составляла около двухсот сорока миллионов и почти столько же было в США, то после развала Советского Союза в России, если говорить о конкуренции в этом отношении, осталось всего сто пятьдесят миллионов и при этом происходило ежегодное сокращение народонаселения. И что же теперь будет, если начнётся такой быстрый рост? Глядишь, опять наступит равенство. ЦРУ было дано срочное задание выяснить, что лежит в основе этого непонятного явления в России.

Официально же другие посольства, как и американское, обратились с заявлениями в министерство иностранных дел России, требуя принять меры и ответить, что такое повлияло на всех женщин посольств и других иностранных представительств в Москве, что многие из них, которые даже пользовались не механическими, а химическими средствами предохранения, тем не менее, забеременели. В заявлениях говорилось, что этот факт вызовет определённые трудности в работе. МИД не знало, что ответить и предложило руководствоваться официальными заявлениями официальных лиц таких как Президент страны и Премьер-министр.

Тайное и явное

Через пару дней после посещения квартиры Науковых, полковник Заглядов нашёл номер телефона и позвонил Кулакову.

— Иван Юрьевич, снова Заглядов беспокоит. Я вас не отвлекаю? У вас не совещание?

— Нет-нет, — раздалось в трубке. — Сижу над рецензией диссертации молодой аспирантки. Слушаю внимательно.

— Я хотел только спросить, если вы знаете, — полковник говорил раздумчиво, неторопливо, взвешивая каждое слово, — какая там была история у Наукова младшего с его невестой? Почему их решение пожениться оказалось неожиданным, о чём мне рассказала его сестра?

— А вы уже у них дома были?

— Да, любопытства ради заехал.