Снеговик направляется к ложе зрителей, а я целую на прощание Драгану и шагаю вслед за Метеором. Не отстаёт от меня и Шелкопряд.

На ходу обращаюсь к нему:

— Ну что, боец, вот мы и дождались своего звёздного часа! Покажем им, чего стоят Десперадос? — сдержанно улыбаюсь я, хлопая его по плечу.

Тан, привычно хмурый и молчаливый, лишь кивает в ответ.

— Эй, не трясись! — тычу его кулаком в бок, стараясь приободрить. — После кселари и смурфетты нам уже ничего не страшно. Мы теперь даже в цирке не смеёмся.

Азиат выдавливает бледную тень улыбки, но в глазах по-прежнему стынет тревога:

— Хотел бы я быть всегда настолько же уверенным, как и ты.

— Так будь. Притворяйся, пока это не станет правдой.

Шелкопряд молчит несколько секунд, а потом порывисто хлопает меня по плечу. Я на миг застываю, поражённый этим внезапным проявлением чувств от обычно сдержанного китайца.

— Порви там всех!

— Будь уверен, я заставлю их бояться мрака! — кровожадно скалится Ткач Теней.

Мы синхронно киваем друг другу и устремляемся каждый к своему проходу. По мере продвижения веселье отступает на второй план. В голове прокручиваются различные варианты экосистемы, с которой придётся столкнуться. Пустыня? Джунгли? Подводная локация? Вечная мерзлота?

В кольце у меня есть и особые насадки на ботинки, обеспечивающие устойчивость в условиях низкой гравитации, фильтры для очистки воды от токсинов и микроорганизмов, компактный анализатор состава атмосферы, оптический маскировщик и термопреломитель, которые так помогли мне в Париже. Я постарался подготовиться ко всему.

Вдруг ощущаю на себе волну обжигающей ненависти. Резко оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Галадрой Архарц собственной персоной. Престарелая дроккальфар не стала краше с момента нашей прошлой встречи на Конклаве. Наоборот, кажется, морщины стали ещё глубже, а запавшие глаза сверкают презрением. Хотя черты лица всё такие же холёные и породистые.

— Любимая тёщенька! — губы сами собой расползаются в кривом оскале. — То-то я услышал сзади цокот копыт. Как я рад нашей встрече! Не звонишь, не пишешь, кабачки не передаёшь. Я тебя чем-то обидел?

— Паяц! — цедит она в ответ.

— В прошлый раз ты искала старшую дочурку. Удалось найти? — мстительно вворачиваю нож поглубже.

Матриарх, кажется, на миг теряет самообладание. Её глаза вспыхивают неистовой яростью, а пальцы конвульсивно подрагивают, словно в жажде сомкнуться на моей глотке.

— Как ты смеешь… — шипит она, с трудом выталкивая слова сквозь стиснутые зубы. — Как смеешь упоминать её, мерзавец⁈ После того, что ты сделал!

Пожимаю плечами, всем своим видом излучая насмешливое превосходство:

— Ну ты же как-то ходишь по земле, не проваливаясь прямиком в преисподнюю. Понимаю-понимаю, Сатане не нужны конкуренты. Тем более с такой убогой завивкой. Конечно, возраст уже не спрятать, но могла бы хотя бы накраситься. Ты же не к мусоропроводу вышла?

Рефлекторно она притрагивается к гриве белоснежных волос. Её лицо, покрытое искусным макияжем, искажается, будто от пощёчины. На миг мне кажется, что её хватит удар.

Щёки Галадры пятнает гневный румянец. Её трясёт от с трудом сдерживаемого бешенства. Внезапно она вздёргивает подбородок и растягивает губы в ледяной усмешке:

— Смейся, пока можешь, ничтожество! Посмотрим, как ты запоёшь, когда я буду выдавливать из тебя внутренности! О, я буду наслаждаться каждым мигом твоих мучений!

— Прости, старушка, но на них уже имеют виды другие люди. Придётся встать в очередь. Твой номер шестнадцатый, тебя вызовут.

Галадра бросает на меня полный отвращения взгляд и демонстративно отворачивается.