Склеп, где хоронили представителей баронской семьи на протяжении более десяти поколений, давно погрузился в тишину и забвение. В его сердце царила тёмная, тяжёлая атмосфера, пропитанная неким затаённым злом, которое накапливалось здесь десятилетиями. Последний раз сюда ступала нога живого человека более двадцати лет назад, и с тех пор время словно застыло, позволяя всему здесь покрыться налётом древности и упадка. Сам склеп был построен глубоко под землёй, выложен массивными каменными плитами, которые когда-то были гладкими, но теперь исчерчены глубокими трещинами и покрыты мхом и плесенью. Потолок склепа был низким, с каменными арками, поддерживающими его на каждом углу, и казалось, что любой звук, даже шёпот, многократно усиливался и возвращался эхом из глубины гробниц. Центральный коридор, ведущий в самое сердце склепа, был узким, с боковыми нишами, где в старых, рассохшихся гробах покоились останки тех, кто умер века назад. Гробы когда-то были украшены резьбой и позолотой, но сейчас выглядели жалкими, потемневшими от времени и покрытыми слоем пыли. В некоторых местах крышки гробов сместились, и их содержимое было слегка видно – изнутри выглядывали остатки истлевших одежд, обрывки тканей, истончённые кости, а иногда – уцелевшие украшения из редких металлов, которые омывались густым магическим полем, наполнявшим склеп. В дальнем конце коридора находился центральный зал – самый большой и самый зловещий. Это был зал предков, где хоронили баронов и их ближайших родственников. Он был украшен массивными гробницами, каждая из которых возвышалась как величественный монумент среди тьмы и забвения. На каменных плитах вырезаны древние гербы, родовые знаки и эпитафии, которые время почти стерло. Некоторые гробницы были запечатаны магическими знаками защиты, давно утратившими свою силу, но всё ещё таящими в себе остатки древней магии.

Именно в этом зале магическая энергия, что когда-то была частью захороненных одарённых членов семьи, начинала стягиваться в плотный узел. Ощущение напряжённой силы висело в воздухе, подобно густому туману, который невозможно увидеть, но можно почувствовать. Казалось, что сама атмосфера давила на плечи, как невидимый груз. Воздух был густым и тягучим, словно насыщен чем-то тёмным, неприятным, глухим. Здесь не было слышно ни единого звука, только собственное дыхание нарушало гробовую тишину. Энергия, накопившаяся здесь за десятилетия, ранее не могла найти выхода. Захороненные в склепе не были должным образом преданы огню, и магическая сила, присущая их телам, медленно просачивалась сквозь кости, сквозь гробницы, заполняя пространство. Эта сила, лишённая направляющего разума, начала собираться в центр, образуя некий невидимый магический узел. Он словно ждал, накапливая энергию, которую когда-то контролировали живые маги из семьи баронов. И, если постараться внимательно вслушаться, можно было бы услышать неуловимое гудение, исходящее из камня. Это было прямое свидетельство того, что магические силы собирались в опасное скопление. Стены зала дышали скрытой угрозой, как будто сама структура древнего склепа боролась с накопившейся энергией, что угрожала разорвать её. Малейший толчок, малейшая ошибка могли привести к катастрофе. Узел мог распасться, и высвобожденная энергия начнёт разрушать всё вокруг, превращая некогда тихий склеп в эпицентр магического хаоса. Так что, то самое ощущение, что за каждым углом что-то скрывается, усиливалось. Внутри склепа мрак стал почти живым, словно нечто древнее и недоброе наблюдало за каждым шагом, ожидая момента, чтобы высвободиться.

В тёмной ночи, старый склеп, который столетиями пребывал в забвении, нарушило нечто едва уловимое – тень, скользнувшая сквозь вековые ворота. Это было почти незаметное движение, как если бы сама тьма сгустилась на миг, просачиваясь сквозь массивные каменные двери, и так же стремительно исчезла. Но этого мгновения хватило, чтобы нарушить зыбкий баланс, державший древнее зло под контролем. В тусклом свете, пробивающемся сквозь едва заметные щели в потолке, на древний каменный пол склепа упал камень.