19.7.41 в 18.00. Для отражения наступающего противника в район ПАЛКИ-ПОЛЯНИНОВИЧИ группа семь танков Т-26. Подбито в бою три танка.

19.7.41 в 19.00. Для разведки района ПАЛКИ ОРД три танка Т-34. Вернулся один, подбит, взорван один, погиб РЕЗНИКОВ.

19.7.41 Десять танков Т-26 послано для поддержки наступления 219 мотострелковой дивизии. В пути подбито два танка противотанковой артиллерией.

18.7.41 г. Выслано десять танков в распоряжение командира 151 стрелковой дивизии. Вернулся один танк, остальные остались на поле боя. Командир роты лейтенант АМЕЛЬЧЕНКО ранен.

18.7.41 Отправлено в распоряжение штарма 5 танков Т-34 и 5 танков Т-26. На обратном пути генерал-майор НЕРЕТИН под угрозой оружия ввел в бой 5 танков Т-26 и один Т-34. Судьба этих танков выясняется. Четыре танка Т-34 вернулись в часть».

Т-34, завязший на топкой луговине. Лето 1941 г.

Подбитый и сгоревший Т-34.

Т-34 и Т-26 57-й танковой дивизии, завязшие в болотистом лугу в районе Толочина. Лето 1941 г.

Итог столь напряженной разведывательной деятельности подвело командование мехкорпуса:

Оперсводка № 8.

Штакор 25 мехкорпуса.

21.7.41 к 12.00.

I. В ночь с 20 на 21.750-я танковая дивизия приводила себя в порядок, сосредотачивала танки в район БОЛ. ЗИМНИЦА и восстанавливала их.

На 10.00 21.7 в 50 танковой дивизии положение с материальной частью следующее:

Т-34 из состава 12-й танковой дивизии, подбитый в пригороде г. Дубно. Июнь 1941 г.

Т-34 неустановленной части. Лето 1941 г.

И хотя из упомянутых в последней строке 29 «тридцатьчетверок» часть впоследствии удалось вернуть в строй, подобный дебют весьма ясно показал, что одного только факта наличия новых танков для успешных действий явно недостаточно. Достигнутые разведкой результаты не окупали понесенных потерь:

«Боевые результаты разведки следующие: уничтожено танков противника 5, бронемашин 7 и одна захвачена на ходу, мотоциклов 25, автобусов 3, транспортных машин 44, машин легковых 3, цистерн 2, санмашин 2, радиостанций 2, ПТО — 3, пехоты до батальона».

Но все же 25-му мехкорпусу пришлось идти в бой, хотя «сильный танковый кулак был уже израсходован по мелочам и 50-й танковой дивизии пришлось вести бой в пешем строю… Ценные кадры танкистов, мотоциклистов, саперов, связистов и прочий технический состав использовались как стрелки».

Итог боевой работы 25-го мехкорпуса оказался предсказуемо неутешительным:

«Начальнику ГАБТУ РККА

генерал-лейтенанту

тов. Федоренко.

Штакор 25 мехкорпуса.

Тереховка.

27.7.41 г.

С особым возмущением докладываю Вам о фактах совершенно неправильного и нецелесообразного использования 25 мехкорпуса. 18 июля мехкорпус сосредоточился на правом фланге 21-й армии. 50-я танковая дивизия получила задачу во взаимодействии с 57-м стрелковым корпусом ликвидировать БЫХОВСКУЮ группировку противника, 219-я мотострелковая дивизия — занять ПРОПОЙСК.

Для 25-го мехкорпуса это значило действовать в двух противоположных направлениях: одна дивизия на запад, другая — на восток. Если к этому прибавить:

Приказ командарма 21-й армии генерал-лейтенанта Герасименко о передаче двух батальонов танков Т-26 стрелковым корпусам (50 танков, которые больше не вернулись).

Неоднократные приказы командарма 21-й армии генерал-полковника тов. Кузнецова о придаче танков Т-34 и Т-26 стрелковым корпусам.

Болотисто — лесистую местность с узкими дорогами и необученность водителей (батальоны танков Т-34 из Орловского и Сталинградского училищ прибыли с совершенно необученными водителями), станет совершенно понятным, почему за 10 дней боевых действий 50-я танковая дивизия понесла безвозвратными потерями 18 танков Т-34 и 25 танков Т-26, провела 18 средних ремонтов танков Т-34 и 40 ремонтов танков Т-26 и превратилась в танковый батальон в составе 25 танков Т-34 и 20 танков Т-26.