Верити злорадно хмыкнула.

— Бедный Брин! Если он имел глупость нагрянуть в столицу, на него накинутся все озабоченные сватовством мамаши.

Экипаж неожиданно и резко остановился.

— Что такое?

Дверца распахнулась, и леди Биллингтон увидела в проеме встревоженное лицо своего слуги.

— Вы не ушиблись, миледи?

— Все в порядке, Ридж, — заверила она его, стараясь сесть прямо, что было нелегкой задачей, потому что экипаж сильно накренился. — Что случилось?

— Левое переднее колесо повреждено, и порвана одна постромка. К счастью, уже рукой подать до Ситтингборна, мэм. Если вы доедете на другом экипаже до «Короны», мы с Клемом приведем лошадей в гостиницу, и тогда я позабочусь о том, чтобы экипаж починили. Однако может случиться, что это не удастся сделать сегодня.

— Какая незадача! Мне так хотелось успеть на званый вечер к леди Сузил. Но… — она пожала плечами, — ничего не поделаешь. Помоги нам с мисс Верити выйти.

Для Верити не составило никакого труда выбраться, но для леди Биллингтон, талия которой с возрастом значительно увеличилась в обхвате, эта задача оказалась не столь простой. Потребовались совместные усилия племянницы и слуги, чтобы вытащить почтенную даму из экипажа.

Второй экипаж, который остановился в нескольких ярдах сзади, был доверху завален багажом, поскольку леди Биллингтон не имела привычки путешествовать налегке. К тому же в нем разместились Додд, служанка леди Биллингтон, ее дворецкий и два самых отвратительных во всем христианском мире существа: зеленый попугай и раскормленный песик по имени Гораций.

Когда Горация переложили с сиденья на колени несчастного дворецкого, начался ад кромешный. Изнеженный песик, не привыкший к тому, чтобы его сон так бесцеремонно нарушали, бурно возмутился. Испуганно заверещал попугай, пронзительные вопли которого оглашали окрестности до тех пор, пока экипаж не остановился во дворе гостиницы.

— С меня довольно! — взорвалась Верити. — Я с места не сдвинусь больше в компании с этими твоими тварями. И что ты постоянно таскаешь их за собой?

— Ну, ну, дорогая, успокойся, — примирительно сказала леди Биллингтон, входя следом за рассерженной племянницей в гостиницу. — И откуда у тебя такой несносный характер! Твой дорогой папа был самым спокойным созданием из всех живущих на земле, и я никогда не видела, чтобы твоя мама когда-нибудь выходила из себя. Хотя… — неожиданно нахмурилась она, — некоторые из Хэркортов были известны своей неуравновешенностью. Твой прапрадед, четвертый герцог, был весьма вспыльчивым человеком.

Верити раздраженно посмотрела на нее.

— Ах, тетя Клара. Эти животные выведут из терпения даже святого! В один прекрасный день я не выдержу и вышвырну их в окно.

Леди Биллингтон мудро воздержалась от того, чтобы не прочитать нотацию племяннице на тему, какое непростительное злодеяние причинять вред неразумным существам. Вместо этого она сказала:

— Но, дорогая, ты же не можешь одна оставаться здесь. Это исключено!

— А я буду не одна. Ридж останется со мной. Послушай, — торопливо добавила Верити, не давая возможности тетушке указать на очевидный изъян в этом плане, — почему бы нам пока не перекусить? А потом решим, что делать дальше.

Поскольку это было самое разумное решение, леди Биллингтон заказала легкую закуску. Когда, наконец, появился Ридж, оказалось, что новости не очень хорошие.