Боевые машины растянулись в линию по всей ширине долины, в ложки катапульт легли камни и железные болванки, лучники заполнили ниши осадных башен, устроившись возле щелей. Эльфийские шеренги стояли неподвижно. Им некуда было идти, негде укрыться, отступать они не могли. Позади лежала Западная Земля, и если они потеряют долину, то потеряют и всю страну. Ударили барабаны, отбивая свою нескончаемую дробь в такт грохочущим колесам военных машин. Звук эхом отозвался в груди старика. Он взглянул на темнеющее небо, но до захода солнца оставался еще час, и спасительный мрак придет слишком поздно.

— Мы должны остановить это, — вслух подумал он, не замечая, как слова срываются с его губ.

Алланон молча поднял голову и посмотрел на него. Он ждал. Странные глаза остановились на его лице и замерли. Бреман тоже прямо смотрел на мальчика.

— Как? — тихо спросил тот.

Внезапно Бреман понял. Понял это, глядя в глаза Алланона, слушая его слова, ощущая поднимающийся внутри прилив вдохновения. Оно пришло к нему в тот страшный миг, в миг отчаяния и гибнущей надежды.

— Есть способ, — быстро и возбужденно произнес он. Морщины на его древнем лице стали еще глубже. — Но мне нужна твоя помощь. У меня одного не хватит сил. — Он замолчал. — Но знай, это опасно для нас обоих.

Мальчик кивнул:

— Я не боюсь.

— Ты можешь умереть. Мы оба можем умереть.

— Скажи мне, что делать.

Бреман повернулся к линии осадных машин и поставил мальчика впереди себя.

— Тогда слушай внимательно. Ты должен полностью положиться на меня, Алланон. Не противься тому, что почувствуешь. Ты станешь моим проводником, проводником моей магии, той, которой я владею, но на которую у меня не хватает сил. Я воспользуюсь ею через тебя. Я возьму у тебя силу.

Мальчик не смотрел на него.

— Ты хочешь, чтобы твоя магия питалась мною? — произнес он тихо и почти благоговейно.

— Да. — Бреман наклонился ближе. — Я постараюсь защитить тебя, как смогу. Если ты погибнешь, я погибну с тобой. Это все, что я могу тебе предложить.

— Этого достаточно, — ответил мальчик, все еще глядя в сторону. — Делай то, что ты должен, Бреман. Но делай это сейчас, скорее, пока еще есть время.

Полчища северян толпились перед ними под защитой огромных боевых машин, ощетинившихся стрелами, торчащими из каждой щели. С растрескавшейся, выжженной земли поднялись тучи пыли, наполняя воздух и ложась вокруг тяжелой плотной пеленой, грозившей задушить все на свете. Стальные клинки поблескивали в лучах света, штандарты полыхали яркими красками, а вырывавшиеся из глоток нападавших ликующие крики были преисполнены ожиданием близкой победы.

Друид и мальчик стояли к ним лицом: лицом к солдатам, животным, машинам, звукам, движению, стояли неподвижно, одни на утесе. Никто их не видел, а если и видел, не обращал на них внимания. Даже эльфы не смотрели на них. Их взгляды были прикованы к стоявшей перед ними армии.

Бреман глубоко вздохнул и положил руки на худенькие плечи Алланона.

— Сожми руки и направь их на башни и катапульты. — У старика сдавило горло. — Будь сильным, Алланон.

Мальчик стиснул ладони вместе, переплетя пальцы. Его тонкие руки поднялись и вытянулись в направлении войска Северной Земли. Бреман стоял сзади, не шевеля руками, закрыв глаза. Он призывал огонь друидов. Тот затеплился и вспыхнул у него внутри.