Он уселся на металлическую скамью, идущую вдоль стены по периметру, начав снова полировать свою секиру, а я стал озираться по сторонам, оценивая будущих гипотетических противников.

Такое ощущение, что я попал на съёмки фильма ужасов. Очень много разных монстров, которых я до этого не видел даже в порталах. Что стоил самый настоящий кентавр, у которого из спины росли щупальца, заканчивающиеся пастью с внушительным набором зубов. Или паукообразные восьминогие твари с хитиновой броней по всему телу, у которых каждая лапа заканчивалась довольно опасными на вид когтями.

По залу нервно прохаживалось ещё одно страшилище, будто пришедшее из жутких снов. Несуразное, нескладное, длинное и вытянутое тело и костяная маска на лице, скрывающая его и навевающая какой-то подспудный страх. Ещё и длинный, узкий клинок на поясе, за который оно постоянно цеплялось ладонью с тонкими узкими пальцами.

Куда я вообще попал? Что за сборище уродов, среди которых мы с орком выглядим единственными нормальными существами? Я подошёл к нему и уселся рядом, уставившись на пустую арену, которую готовили к следующему бою, разравнивая изрытый в центре песок.

— Нервничаешь? — Неожиданно спросил меня Урзул’Раг, даже отложив в сторону свою секиру.

— Не особо, но должен признать, что местные участники выглядят довольно своеобразно.

Он громко захохотал, привлекая к себе взгляды окруающих, но, не обращая на это внимание, ответил. — Так это же подпольные бои без правил, что ты хотел? Здесь собираются самые отпетые ублюдки, особи, не умеющие делать ничего, кроме убийства себе подобных. Если тебе нужны изнеженные разумные, тяготеющие к творчеству и созиданию, нужно было идти в либертариум на восемь кварталов выше и левее.

Я запомнил странное название, которое коммуникатор почему-то не перевел, но не стал акцентировать на этом внимание.

— Просто… Ну они все выглядят так, будто не способны к созиданию, не говоря уже о самостоятельным выходе в космос. Не руки, а лапы, часто с когтями. Постоянно капающий на пол яд, сочащийся с жал. — Кивнул я в противоположную сторону помещения на некоторых участников.

— Так они и не выходили. Они такие же дикари, как и ты, которых набрали вербовщики для участия в таких битвах. — Проговорил он, глядя на меня с небольшим подозрением, но к счастью, не стал углубляться в вопросы моего попадания в Ксенотопию. — Если кто из них выживет после своего боя, то на выигрышные деньги их слегка подлатают, да может останутся тут жить. Хотя скажу тебе сразу. Если вербовщик обещал вернуть тебя домой, то сразу забудь. У них цель, поставлять мясо в город, которое уже повсюду разбредается и как правило, попадает в различного типа рабство. Единицы минуют вербовщиков, забредают сюда, на бои. Местные ежегодно скидываются, нанимают охотников, и они летают по Галактике, собирая разный сброд.

— А зачем такие сложности? Почему нельзя сразу доставлять на какой-нибудь распределительный центр, в котором все желающие будут просто отбирать для себя дикарей? — Задал я логичный вопрос, не понимая, зачем городить такие сложности.

— Это тоже элемент шоу. Горожане открывают своеобразную охоту за прилетевшими, и транслируют происходящее для своих личных каналов, собирая подписчиков, соревнуясь, кто сильнее обманет дикаря. Так что, если выживешь, скажешь спасибо и проставишься в баре.

Орк прервался, услышав свой порядковый номер и направился к выходу, а я уставился на голографическое изображение, в котором появился он же, но только уменьшенный в четыре раза, попутно задумавшись, почему тогда первый увиденный мною инопланетянин ничего не попытался сделать. Может он тоже был из дикарей? Или то, что я не ответил ему, и спасло меня совершения опрометчивого поступка?

На арене началось действие, и я перевёл взгляд на голограмму.