— Заодно обсудим тот вопрос, который вас интересовал, ваша светлость. Раз уж не будет никого постороннего, — добавил Антип.

После этого желание взять нормального водителя резко испарилось. Не знаю почему, но оба оборотня упрямо сопротивлялись разговорам в присутствии любых людей, кроме меня.

— По поводу золотых имен… — когда мы сели в машину, произнес Бетюжин. Юрист повернул в замке ключ, и машина дернулась с места так, что я чуть не разбил себе лицо о лобовое стекло.

— Это явление крайне редкое, — невозмутимо продолжил тем временем Григорий Антонович. — Думаю, всего за историю человечества подобное встречалось от силы двадцать-тридцать раз.

— В Российской империи золотые имена встречаются значительно чаще, чем во всем остальном мире, — добавил Антип. — Как это объяснить, никто не знает, но зарегистрированных случаев в Поднебесной всего три или четыре. А в Америках — на оба континента — около десятка.

— Возможно, имеют значение размеры страны, — предположил я, но Бетюжин покачал головой.

— Это как-то связано с энергией мира, — произнес оборотень. — Ну и, возможно, с тем, что правящая династия Российской Империи имеет в своем распоряжении артефакт, способный определять золотые имена.

— Мне нужна хоть какая-то конкретика, — спокойно произнес я. — Почему золотые имена — золотые? Почему их много? Чем отличаются носители этих имен от других? Почему их нужно регистрировать?

— Регистрация — это всего лишь признак факта. Того, что кто-то обнаружил носителя золотого имени, — ответил Антип. — Я допускаю, что таких людей в разы больше. Например, род Разумовских. Несмотря на то, что я долгое время считал его предрасположенным к пробуждению, он оставался в книге в обычном своем статусе. И только после того, как Разумовских вписали обратно в книгу, имя рода стало золотым.

— То есть, такое могло произойти и раньше? — уточнил я.

— Могло, — согласился Бетюжин. Машину очередной раз тряхнуло, когда юрист неудачно объезжал какую-то рытвину и зацепился другим колесом за пень. Хуже вождения автомобиля я еще не видел — это была совсем не его стихия. — Но для этого нужно, чтобы кто-то инициировал новую проверку семьи. А подобное не только достаточно сложно сделать, но и ресурсов требуется просто чудовищное количество. Вообще, поддержание работы системы реликвий рода Романовых — одно из самых затратных во всем мире.

— И что это мне дает? — поинтересовался я. — В смысле, само золотое имя?

— Это дает вам возможность получить весомые привилегии от Его Императорского Величества. Как это произошло с предыдущими семьями, получившими подобный статус, — охотно ответил Антип. — Муравьевы и Распутины на данный момент считаются одними из самых могущественных фамилий во всей Российской Империи. Учитывая скорость развития и масштабы деятельности главы рода Разумовских, ваше имя может достаточно быстро занять место рядом с ними.

— Вообще, происхождение золотых имен покрыто тайной, — сосредоточенно глядя на дорогу, произнёс Григорий Антонович. Выглядел он так, будто сражался со своим злейшим врагом. — Есть два основных предположения по поводу этого феномена. Первый заключается в том, что носители имен обладают какой-то уникальной генетической особенностью, которую отслеживает система артефактов Императора. Именно в этом была изначальная цель тех людей, которые передали Романовым пять реликвий.

— Разумовские, — уточнил я. Похоже, мой род активно участвовал в жизни человечества уже пару тысячелетий назад. Судя по действиям предков, они знали о Вершителях и всех событиях далекой древности гораздо больше, чем известно об этом сейчас.

— Возможно, — кивнул Антип.