– А когда нам поручались дела не деликатные? – спросил Сергей и сам же ответил: – Да никогда.

Государству опять понадобились они – Сергей Пастухов и его команда. Это понятно. Иначе полковник не появился бы здесь. И понадобились они государству потому, что никому не принадлежат и ни в каких штатах не состоят. Наемники. Солдаты удачи. Никому не подотчетные. Да при этом способные выполнить то, что не под силу многим другим. Оно – государство – в некоторых щекотливых случаях очень высоко ценит это качество и более или менее щедро его оплачивает. Кому, как не Сергею, об этом знать. Но то, что предложил Голубков, больше смахивает на банальную кражу.

– Константин Дмитриевич, – сказал Сергей, – вы бы поконкретней как‑нибудь.

– Дело в том, – продолжил полковник, – что это военная разработка, которая имеет очень большое стратегическое значение, Сережа. И задумана она была еще в Союзе. После развала Союза основные материалы остались в Баку, поскольку основная группа разработчиков находилась именно там, в бакинском институте геологии. Сначала об этом не думали, но теперь, когда возникла необходимость продолжить исследования, и – что, может быть, важнее – сохранить уже сделанное, эти материалы потребовалось вернуть в Москву.

– Это правда серьезно?

– Серьезней ядерного оружия.

– Что, началась охота?

– Охота началась давно. Вот мы и боимся, что ловцы уже подвели сачок. – Голубков немного помолчал, а потом взглянул на Сергея. – Надо полностью исключить любую подобную возможность и изъять материалы, относящиеся к разработке. И сделать это надо очень быстро.

– Как быстро?

– Вчера.

Глава третья

Стоящий у окна и нервно ждущий звонка человек обладал совершенно обыкновенной фамилией Иванов. Впрочем, внешностью – тоже. Все было на месте, но слишком на месте, что ли.

Такую ошибку на первых порах допустил знаменитый профессор Герасимов, восстанавливая по черепу облик человека. Он сделал лицо совершенно симметричным. И оно не было похоже на контрольную фотографию Человек асимметричен, тем и запоминается.

В лице Иванова природа уже совершила ошибку. Но, может быть, не ошибку...

Наконец звякнул звонок. Иванов оторвался от урбанистического пейзажа за окном.

– Жду, – сказали в трубке.

– Еду, – тоже коротко ответил Иванов.

Через несколько минут он и невысокий человек, немного суетливый, но с выражением застарелого чиновного чванства на лице, уже шли по коридорам Государственной думы:

– ...Мустафа не сам по себе, у него наверняка есть хозяин за спиной. Он не сможет отказаться от такого предложения. У него рука не поднимется...

– Он может испугаться, – ответил человек, торопившийся вслед за Ивановым, причем в его словах явно проскальзывали те самые оттенки страха, которые он приписывал Мустафе.

– Так не будем его пугать, – пожал плечами Иванов.

– Но как же?..

Остановившись у двери с табличкой «депутат Владимир Петрович Круглое», Иванов взглянул на своего спутника.

– Я все возьму на себя, господин депутат Иван Петрович Круглов, – сказал он с легкой улыбкой, потом раскрыл дверь и пропустил спутника в помещение первым.

Секретарша тут же подняла на них взгляд и неуверенно улыбнулась.

– Пришел?

– Пришел, Владимир Петрович, – сказала она Круглову, – я провела его в кабинет.

– Правильно. Где Шафран? Как появится, срочно ко мне.

– Хорошо. – И секретарша тут же схватила телефонную трубку.