Затем смачно зевнул.
Ну а пышка, дождавшись, когда я вернусь из ванной, передала мне пижаму и принялась петь свою колыбельную.
Ты серьёзно думаешь, что мне это интересно?
Я взглянул на Ларису, которая аж глаза зажмурила, выдавая заунывное пение.
Ну ладно, и мы тогда зажмурим. Я лёг в кровать, которая была гораздо комфортней прежней. И закрыл глаза, чувствуя, как Кузьма засопел под боком.
Когда пышка ушла, я и правда готов был провалиться в сон. Но… несколько десятков связующих нитей вспыхнули и завибрировали. Муравьи на кого-то напали!
Я немедленно отправил змейку на то место.
Тут же увидел Ираклия, шипящего в темноту. Откуда раздавался тихий матерящийся голос Захарыча.
Тот чесался и скакал, словно дикий мустанг, размахивая пакетом, в котором что-то звенело.
То, что это был Захарыч, я узнал только по голосу. Слуга напялил на себя чёрный плащ, надвинул на лицо капюшон так, что хрен его узнаешь. Вот же рецидивист, мать его!
Опять лазил через секретный лаз в заборе, за водкой в ближайший круглосуточный магазин. А Ираклий стоял на стрёме, тревожно поглядывая в сторону дома.
Всё понятно с ними.
Между тем представление продолжалось. Садовник успокаивал собутыльника. А Захарыч не успокаивался. Шипел и матерился, пытаясь сбросить с себя моих кусачих бойцов.
Видно, на обратном пути муравьи и перехватили слугу. Увы, не узнали в нём одного из своих. В этот раз он слишком хорошо замаскировался.
— Давай уже пакет. И не шуми, — шипел Ираклий, протягивая руку через нишу в заборе. Затем охнул, оглядываясь на вспыхнувший у входа фонарь.
— Да, пля, они… ссуки… кус-сают! — взвыл Захарыч, передавая пакет, который ещё раз громко звякнул бутылками.
Я увидел на крыльце батю, и маман, которая запахнулась в пальто.
— Осторожней, Ваня, — тревожно проводила она его взглядом.
Ну а батя подскочил туда, где ещё недавно стоял Ираклий. Садовник успел забрать пакет и спрятался за кустарником.
— И не отвяжутся, мать их, — скрипел зубами Захарыч, протискиваясь в открытый лаз, яростно почёсывая спину и живот.
— Ну, привет, — рыкнул на него оказавшийся рядом батя.
— Здравст… — просипел обомлевший Захарыч.
Ох-хо-хо! Кулак бати смачно ударил слугу в лоб. И тот упал на спину.
Папа Ваня выхватил из-за пояса светящуюся магией дубинку, хотел оглушить окончательно.
Но… блин, это было уже слишком. Я успел отправить Кузю, чтобы он предупредил папу Ваню.
— Я ж всего чекушечку! — закричал Кузя голосом Захарыча, появляясь возле маман у входа.
— Захарыч, ты? — папа Ваня наклонился над рецидивистом, откинул капюшон, изумлённо всматриваясь в лицо слуги.
— Аммм… я-я прост… хотел… — начал приходить в себя Захарыч. — Магазин…
— Всё понятно с вами. А ну, поднимайся и пошли, поговорим по душам, — резко ответил батя. — Где Ираклий?
— Я тут, Иван Александрович, — из кустов показалась голова садовника.
— Давай сюда пакет, — зарычал батя, протягивая руку.
Ираклий подошёл к нему, протягивая вновь брякнувший груз. Ну а батя тут же заглянул внутрь, присвистнув.
— О-о, так вы прям серьёзно решили отдохнуть, братцы, — хмыкнул он.
В это время муравьи схлынули с Захарыча, возвращаясь на свои позиции. Ну просто красавцы, что сказать! Не зря хлеб свой кушают… и сахар.
Затем батя с Захарычем зашли в дом, прошли в гостиную. В это время Кузя вернулся в детскую, вновь устраиваясь под бочок.
А я продолжал смотреть глазами змейки за продолжением этого увлекательного кино.
— Совсем с ума посходили с этой водкой, — пробормотала маман, удаляясь в спальню. |