— Это не просто связь, это роковая последовательность! Черт возьми, да вы сами взгляните на этого типа!

Он указал на череп в форме сахарной головы.

— Если вы обреете ему бороду, то увидите, что у него практически отсутствуют скулы.

— Таких людей сколько угодно!

— Разумеется, признаки несколько ослабли тридцать тысяч лет спустя, но все-таки! Вы же видели мышечные сочленения его плеч? Если бы можно было сделать вскрытие, держу пари, что обнаружили бы аномалию таза. Внутреннее ухо тоже отличается…

Роман потер виски:

— Послушайте, Антуан, вы сейчас доказываете мне, что у современных людей могут присутствовать те же физические характеристики, что и у ваших дорогих неандертальцов?

— Ради бога, Роман! Я как раз говорю вам, что этот тип и есть гомо неандерталенсис! Вы слушаете меня или нет?

Роман вновь опустил глаза и взглянул на труп, на живот с выпуклыми мышцами, на татуировку синими чернилами, возвещающую, что «Народ вернется», на темные остекленевшие глаза, глубоко сидящие в орбитах, и почувствовал, что по спине пробежал холодок.

Нет, этого не может быть. Это просто навязчивый бред археолога, который слишком долго пробыл на солнце, страдает от жажды и к тому же ранен.

— «Неандерталец жив», так, кажется? — глупо хохотнул он. — Я читал такую книгу, давно уже.

— Доктор Хевельман, тысяча девятьсот семьдесят четвертый, — машинально пробормотал Д'Анкосс.

— Вот-вот! Там рассказывалось о так называемом диком человеке, найденном в леднике русскими охотниками с Камчатки и выставленном в замороженном виде на одной ферме в Миннесоте. «Ледяной человек из Миннесоты»! — закончил Роман со смешком.

Д'Анкосс в отчаянии замотал головой:

— Я говорю вам не о каком-то ярмарочном балагане! Я привожу вам факты. Факты, которые, вне всякого сомнения, связаны один с другим. Народ жив. И как раз сейчас он возвращается.

Тысячи вопросов и возражений теснились в голове Романа, который не мог оторвать взгляд от человека (но был ли тот человеком — человеком, действительно ему подобным?), распростертого у его ног. Он был так погружен в свои мысли, что поначалу даже не обратил никакого внимания на пучок света, рыщущий по скалам.

Затем резко вскочил на ноги.

— Там! — бросил Д'Анкосс.

Роман повернулся. Свет исходил от какой-то большой и тяжелой гудящей громады, которая быстро приближалась.

Тяжелая громада. Мощные фары тяжелой громады. Танк?

Силуэт вырисовывался все четче. У этой громады, которая тряслась по степи, гудя клаксоном, были очень знакомые очертания.

«Серебряный Рейнджер».

Роман рывком выпрямился, усталость последних дней была забыта, и он принялся энергично размахивать руками. Д'Анкосс, облокотившись на скалу, тоже попытался кое-как выпрямиться. Значит, их последний день еще не наступил. Не то, что для бедняги Маттео.

Непрекращающийся вой клаксона разрывал прозрачную тишину ночи, и вскоре Роман сумел различить Ли, сидящего за рулем.

Ли? Значит, этот старый мерзавец не сбежал? А где остальные? «Серебряный Рейнджер», отчаянно гудя, приближался, а Роман все махал руками, словно семафор, пришпиленный фарами. Он не смог сказать с уверенностью, что же все-таки его насторожило: неподвижные черты и застывший взгляд Ли, тот факт, что трейлер не замедлял хода, или зловещая настойчивость, с какой гудел клаксон, но внезапно он понял, что тот не остановится, и быстро отскочил назад, как раз за мгновение до того, как машина на полном ходу пронеслась в нескольких сантиметрах от него, проехала по телу Маттео с отвратительным скрежетом раздавленной скорлупы и продолжила свою безумную езду, подпрыгивая на выбоинах, затем, в ста метрах от них, ударилась о крутой откос.