До настоящего момента Раймонд почти не думал о смерти своей невесты. Он не знал эту девочку и никогда ее не видел. Их обручили шесть лет назад, когда ей было всего два года. В возрасте десяти лет она должна была приехать в Экс. Они поженились бы года через два, соединились, когда она стала бы способной к деторождению, и продолжали бы жить в надежде, что со временем полюбят друг друга.

Раймонд вдруг почувствовал, что не хотел бы такого брака. Он удивился своему чувству и почти презирал себя за то, как пара прекрасных голубых глаз вывели его из равновесия, – ведь Раймонд не подумал о том, о чем принято думать в подобных случаях. Нечто в поведении и сэра Вильяма, и самой Элис было такое, что ясно говорило «Мы другие люди». Эта девушка не для продажи.

Когда Раймонд это понял, у него появилось ощущение потери чего то прекрасного. Чтобы отвлечься от своих мыслей, он повернулся к управляющему. Увидев Мартина в первый раз, Раймонд был изумлен, но тогда у него не было времени поинтересоваться, почему такое странное существо служит управляющим у рыцаря, пусть даже бедного. В тот момент он заставлял себя думать о том, как убедить сэра Вильяма принять его к себе на службу в случае, если у того возникнут какие нибудь возражения.

– Вы приехали на службу к лорду? – спросил управляющий, когда они шли в северную башню.

– Да, – ответил Раймонд.

Вопрос показался странным, но тут же он вспомнил: Элис не сказала старику, что Раймонд – наемный рыцарь, а только то, что он остается у них. Сердце Раймонда сжалось. Она так же добра и мила, как и прекрасна, потому что решила удостоить его большего уважения, чем того мог ожидать просто рыцарь наемник.

– Что за человек сэр Вильям? – спросил Раймонд, хотя было довольно глупо спрашивать об этом у слуги, который не может сказать что либо плохое о своем хозяине. Просто Раймонд хотел побыстрее выкинуть из головы мысли об Элис.

– Добрый человек. Он нашел подходящее и почетное место для такого, как я, – ответил Мартин.

Раймонд был потрясен. Ответ мог быть уклончивым и резким, но не таким. В нем звучала горячая преданность и привязанность лорду. Большие карие глаза Мартина – единственное, что его украшало, – смотрели на Раймонда серьезно, затем он покачал головой, как будто что то решив для себя.

– Вас рекомендовал другой лорд, который, как я понимаю, не знает хорошо моего хозяина, а может быть, он и рассказывал вам о доброте сэра Вильяма, – продолжал Мартин. – Вы и сами это быстро поняли бы, но я с удовольствием объясню вам. Посмотрите на меня – горб на спине, скрюченные конечности и уродливое лицо, таким уж я родился и за ненадобностью был оставлен на милость Божью у ворот аббатства в Хьюэрли. Таким и подобрал меня отец Мартин, он в то время был аббатом, дал мне свое имя и по доброте своей и святости не позволил умереть.

Управляющий сделал паузу. Раймонд открыл было рот, но не нашелся что сказать и промолчал. Мартин улыбнулся, понимая юношу, который, наверное, мог бы сказать ему нечто вроде «Аббат скорее был безжалостным человеком, чем добрым». В детстве Мартин считал так же. А теперь он стар и благодарен судьбе, познав в жизни не только несчастья и страдания, но и удовольствия.

– Я не мог копать землю, пасти овец или хотя бы убирать комнаты, – продолжал Мартин, – но мой разум оставался здравым. И следующий аббат, отец Ансельм, научил меня считать бочки с вином, соленым мясом и рыбой и определять качество соли и специй, которые покупал.