Она подмигнула мне, покидая комнату. Оливер закатил глаза. К нашему с Леоном удивлению, выходя, Оливия повернулась, показала брату язык и скрылась.

– Женщины, – хмыкнул Оливер. – При всей моей любви к сестре, я не сильно жалую противоположный пол.

Леон бросил на меня удивлённый взгляд так, чтобы Брум не заметил. Я решил не лезть с расспросами. Меньше всего мне хотелось сейчас обсуждать личную жизнь кого-то из нас.

– Так вот, Леон. – Оливер поставил стул напротив Кагера и по-хозяйски уселся. – Александр Македонский был родственником Ахиллеса. В шесть лет его воспитателем назначили Лисимаха. Так себе воспитатель, но он знал наизусть «Илиаду». Это было его главным достоинством. – Оливер понизил голос, побуждая нас слушать внимательнее. – Лисимах называл Александра молодым Ахиллом. Когда Александр вырос, его самой любимой книгой была «Илиада», а любимым героем – Ахиллес.

– А Гефестион стал его Патроклом, – дополнил я.

– О, так ты в курсе! – радостно воскликнул Оливер.

– Скэриэл постоянно об этом болтает.

– Это всё довольно занятно, – с улыбкой ответил Леон, – но давайте закончим с репетицией. – Он посмотрел на наручные часы и добавил: – Мне через час нужно уходить.

После упоминания «Илиады» Оливер стал более сговорчивым, репетиции прошли мирно, и, что самое главное, мы закончили с речью Дантона. Оливия пребывала в хорошем расположении духа: радовалась, что мы наконец осилили сценарий её брата. Собираясь, Оливер цитировал Гомера:

«Радуйся, милый Патрокл, хотя бы в жилищах Аида!

Делаю всё для тебя, что раньше тебе обещал я!»

Леон то и дело лез в свой телефон. Обычно он не был зависим от смартфона, но сегодня не проходило и десяти минут без проверки уведомлений. Я поймал Леона за тем, что он со смущённой улыбкой с кем-то переписывался.

– Когда Скэриэл вернётся? – внезапно спросил Оливер, накидывая пиджак.

– Не знаю, обычно он уезжает на неделю, – пожал плечами я. – Должен через пару дней появиться.

– Я бы с ним обсудил македонского царя, – проговорил он, пропуская сестру вперёд.

Выходя из дома, Оливия повернулась и добавила, смутив близнеца:

– Он часто говорит о Скэриэле, а ещё… – Оливер торопливо зажал ей рот. Она со смехом пробубнила что-то через его ладонь.

– Оливия, врать нехорошо, – поучительным голосом добавил Оливер, мягко подталкивая её вперёд.

Поставив брата в неловкое положение, она хитро улыбалась. Близнецы сели в машину, подъехавшую пару минут назад. Оливия помахала нам с Леоном из окна.

– Кажется, Оливеру понравился Скэриэл, – довольно произнёс Леон рядом. Машина выехала со двора и медленно покинула улицу.

– Ещё бы, там такая связь, – усмехнулся я, очерчивая рукой в воздухе мнимые образы двух героев. – Ахиллес и Александр.

Леон повернулся ко мне.

– Как продвигается твой латинский?

– Не особо. А ты почему не записался? Близнецы тоже ходят на латынь. Оливер ждёт не дождётся текстов про античную культуру.

– Репетиции занимают много времени. – Он посмотрел вдаль в ожидании машины, которая должна была появиться с минуты на минуту. – Готовим «Щелкунчика» на Рождество. Приглашу вас всех на премьеру.