— Не сомневаюсь, что это тоже не прошло для нее бесследно, — буркнул Дайнуолд и стремглав бросился к конюшне. Филиппа в растерянности подошла к лорду Генри. Она не знала, что делать.

Чего он так испугался? Ему даруют землю и всякие богатства. Его тесть — король Англии! И ты послушная, Филиппа, я в этом не сомневаюсь.. Не важно, что у тебя не золотые волосы, как у Плантагенетов. — Лорд Генри оглядел свою бывшую дочь. — Я не понимаю его. Он взвыл, как раненая собака, и бросился наутек, словно его собираются убить.

Филиппа только покачала головой, на большее у нее не было сил. Слезы сдавили ей горло.

Эдмунд потянул ее за рукав:

— Ты правда дочь короля?

— Похоже, что да.

Эдмунд замолчал и посмотрел на Филиппу, словно пытался разглядеть видимые следы чудесного превращения, которое произошло с ней.

Что, Эдмунд, ты тоже ненавидишь меня?

— Не говори глупости, Филиппа. — Эдмунд посмотрел вслед отцу. — Папа всегда хвастался, что его жизнь — это его личное дело. Он и мне много раз повторял, что я должен быть тем, кем сам захочу, а не кем захотят другие. Он говорил, что не желает, чтобы им командовали. А еще он говорил, что в жизни слишком много случайностей и так непросто понять, что — награда, а что — наказание.

— Да, я словно слышу его голос. Именно так он и считает. — Филиппа снова повернулась к лорду Генри. — Меня всегда удивляло, почему я такая высокая. Я слышала, король тоже высокий. Ведь его даже звали Эдуард Длинноногий?

Лорд Генри кивнул:

— Послушай меня, девочка. Я делал для тебя все, что мог.

— Я это хорошо знаю и благодарна вам, милорд. Но для леди Мод это было нелегко. Она всегда меня ненавидела, хоть и старалась скрывать свои чувства. По крайней мере поначалу.

Лорд Генри попытался было разубедить Филиппу, но это было непросто — леди Мод действительно всегда злилась, что ей навязали незаконнорожденного ребенка короля, — и он решил не продолжать эту тему.

Филиппа задумчиво посмотрела на своего бывшего отца:

— Ты только что сказал, что у меня волосы не золотистые, как у Плантагенетов, а самые обычные.

— Нет, я был не прав. В тебе все необычно. Твои глаза, Филиппа, голубые, как августовское небо, — глаза Плантагенетов. Да, — продолжал лорд Генри, потирая руки.

— Да, король будет очень рад, когда увидит тебя.

Встреча с королем — сейчас это не особо занимало ее. Все дети имеют отцов. Она — всего лишь результат неосмотрительности короля, и вот теперь это разрушило ее жизнь.

— Простите меня, сэр, — сказала она. — Мне нужно решить, что делать.

Если хотите остаться, идите в комнату Эдмунда. Если лорд-канцлер тоже решит остаться, пусть ложится спать… — Она остановилась, пожала плечами и вышла.

— Филиппа в отчаянии, — сказал Эдмунд старику. Только подумать, дылда — королевская дочь! От этого спятить можно. Тогда получается, что король Англии — его приемный дедушка?

— Твой отец примчится назад, как только придет в себя и все хорошенько обдумает.

— Вы не знаете моего отца, — возразил Эдмунд, — а Филиппа знает. — Эдмунд оставил лорда Генри и пошел к Круки, который все еще сидел на земле, потирая челюсть.

— Меня ударила принцесса. — Лицо Круки светилось от счастья. — Настоящая принцесса. Она ударила меня кулаком. Меня, глупого осла.