|
— Борланд в одиночку пришиб бы трех маленьких химер, думаю. Или Клык. Хотя я никогда не видел маленьких химер, но Бергамоту я верю. Шпиль, сообрази мне чаю. Высокий бармен с лучезарной улыбкой приступил к исполнению. — Так что меня чуть кольнула вся эта история, — продолжил Мифуна. — И я навел кое-какие справки. Угадай с трех раз, что сталкер Марк протащил с собой в Зону, когда пришел? — Понятия не имею, — мрачно ответил Орех, поигрывая пустым стаканом. — Рюкзак, полный разного таинственного барахла. Ты знаешь по себе, что новичков не досматривают при переброске в Зону, но, на всякий пожарный, незаметно проверяют скрытыми приборчиками. Так вот, рюкзак сталкера Марка дико фонил радиацией, разными излучениями, магнитным полем и всем остальным, названий чему я не знаю. Электроника у ребят сразу же медным тазом накрылась, но говорить новичку они ничего не стали — как-никак, есть распорядок, а атомную бомбу он на горбу все равно не протащит. И кто его знает, что он припер в этом рюкзаке. Так выглядело, будто рюкзак под завязку неэкранированными артефактами набит. — Чу-умаа, — протянул Дубарь, впервые за все время подав голос. — Ясное дело, артефактов у него не было и быть не могло, — продолжил Мифуна, словно не замечая выражения лица Ореха. — Но то, что он пронес какую-то научную хрень, — сто процентов. Причем безопасную для него самого. И сразу же после его появления на Кордоне содержимое рюкзака куда-то исчезло. Дальше-то он ходил налегке, как обычный салага. И это еще не все. Догадайся, что еще было у него, кроме рюкзака? Орех молча пожал плечами. — Сталкер Марк приволок с собой гитару. Дубарь прыснул и отвернулся. Орех начал постукивать по стакану ногтем. Его настроение слегка ухудшилось. — Вот и делай выводы, — изрек Мифуна и глотнул чаю, который поднес ему Шпиль. История начинала пахнуть жареным. Орех знал, что гитары в Зоне водились. Насколько он помнил, целых девять штук. Две из них были в баре «100 рентген» ближе к северу Зоны, еще три у кланов, и четыре у разных одиночек, о чем ему поведал пьяный Труба. С инструментом сталкеры расслаблялись, и на душе у других было спокойнее, если рядом слышалось невнятное бренчание в сопровождении хриплого голоса гитариста, поющего песню о нелегкой жизни. Но этим делом сталкеры занимались исключительно в проверенных и безопасных местах и компаниях. Потому что Зона — это вам не пикник на обочине. Тот, кто не понимал разницы, попросту не жил более суток. Одно дело любить гитару, и совсем другое — переть ее в Зону. Из тех, кто являлся сюда с гитарой, не выжил ни один. Добровольцы проводили расследование. Ни один. Из-за того, что изначально настроились на неверное восприятие окружающей действительности. А гитары остались и перешли в собственность более мудрых сталкеров, которые хранили инструменты как символ уюта и единства. Так что Орех не чувствовал никакого восторга от того, что Марк тоже явился в Зону с гитарой на плече, словно выбрался из города в поход. История же с таинственным рюкзаком показалась ему сущей мистикой. — Я... я не знаю... Должно быть какое-то объяснение, — пробормотал он, и Мифуна, к его удивлению, резко кивнул и с живостью сказал: — Конечно, должно! Потому что сталкера Марка не видели с гитарой ни разу с тех пор, как он припер ее на Кордон! Но я точно знаю, что он с ней пришел! Исчезла, как и шмотки в его рюкзаке! — Может, разбил где-то, мало ли. |
