|
.. я не знаю... Должно быть какое-то объяснение, — пробормотал он, и Мифуна, к его удивлению, резко кивнул и с живостью сказал: — Конечно, должно! Потому что сталкера Марка не видели с гитарой ни разу с тех пор, как он припер ее на Кордон! Но я точно знаю, что он с ней пришел! Исчезла, как и шмотки в его рюкзаке! — Может, разбил где-то, мало ли... — Все может быть. Может, и в рюкзаке у него была какая-нибудь безобидная современная электронная хреновина. Я тебе о другом толкую — о самом факте, что он пришел в Зону, как к себе на дачу. И что пока ему просто во всем везет. Ты не такой, как он, ты серьезный сталкер, я это сразу вижу. Но мой тебе совет, Орех: бросай ты этого приятеля, пока не разделил его участь. Поверь старому проводнику, я разбираюсь в людях. Мифуна умолк и начал пить чай большими глотками. Одинокий сталкер в сером плаще, сидящий с чашкой кофе за стойкой поодаль от него, уже давно прислушивался к их разговору. — Возможно, сталкер Марк в настоящее время как раз дома, — выдал он фразу дня. — Не лезь, Сенатор, — отмахнулся Мифуна. — Только не сейчас. — Дом там, где твое сердце... Орех обдумывал услышанное от Мифуны. Смех и шуточки, доносящиеся от стола Плотника, он уже не воспринимал. Ничего особенного вроде ему проводник и не рассказал — так, мелочи одни. Только мелочей было уж очень много. В самом деле, что он, Орех, знает о Марке? Да ничего. Но не Мифуна стоял с ним, Орехом, рядом на том месте. Не он находил аномалии раньше Бергамота, и не он рисковал собой ради спасения всех. А ценить оказанную помощь Орех умел. — Вот что, Мифуна, — твердо сказал он. — Я тебя уважаю, но, как ты сказал, я прошел крещение Зоной. Я тоже так считаю. Но не потому, что сдал тесты Бергамоту. А потому, что своими глазами видел, как другой человек дал мне пример того, каким я сам хотел бы быть. И понял я это только в Зоне. И если Марк захочет, чтобы я ему в чем-то помогал, я буду только рад. А теперь я иду искать арты, и не останавливай меня. Будь здоров, Дубарь. Орех слез со стула и пошел к выходу. Мифуна покивал, прислушиваясь к своим мыслям, и лукаво улыбнулся. — Молодец, сталкер, — сказал он вслух. Почти сразу вслед за Орехом ушел и Дубарь. Мифуна продолжал сидеть боком к стойке, обводя взглядом посетителей и слушая чужие разговоры. В бар вошли Ханта и Варяг, одиночки, обитающие преимущественно на Свалке — скоплении радиоактивного мусора. Они пожали руки Трубе и Плотнику, кивнули сидящим в углу «долговцам» и приняли из рук Шпиля кружки с пивом. — Как оно, Мифуна? — спросил Ханта, стаскивая сталкерскую куртку. — Живой, как видишь, — ответил проводник. — Зона меня хранит, чтобы было кому о вас, молодых, позаботиться. Жизненная философия Мифуны сильно отличалась от убеждений Бергамота. — Не сильно-то ты заботишься, — поддел его Ханта. — Вон, Варяг час назад чуть в Карусели не загнулся. — Так мне что, за вами как за детьми малыми ходить? — Думал, все, каюк, — приглушенно сказал Варяг, залпом опустошив кружку. |
