В Петербурге книги издаются красивее, чем в Москве. Петербургский романист пятнадцатого класса[19 - Введенная Петром «табель о рангах» предполагала деление всех чинов на четырнадцать классов. Выражение «романист пятнадцатого класса» (по образцу популярного в литературе иронического выражения «чиновник пятнадцатого класса») означает здесь низшую степень таланта.] пишет всё «некоторые черты» из жизни великих людей, и честь быть героями его романов предоставляет только Наполеону, Фридриху II и т. д.[20 - Намек на В. Р. Зотова, автора романов «Леонид, или Некоторые черты из жизни Наполеона» (1832; см. рецензию на второе его издание – Белинский, АН СССР, т. IV, с. 319), «Таинственный монах, или Некоторые черты из жизни Петра I» (1834; см. рецензию на него в наст. изд., т. 1, с. 383–385) и «Никлас Медвежья лапа, атаман контрабандистов, или Некоторые черты из жизни Фридриха II» (1837).]. Московский писака изображает в своих романах семейную жизнь, где рисуются он и она, проклятые места и тому подобные штуки[21 - Имеются в виду романы М. И. Воскресенского «Он и она» (М., 1836) и «Проклятое место» (М., 1838) (см. о них: Белинский, АН СССР, т. III, с. 72–73, и т. IV, с. 323).], или описывает поколебание татарского владычества в Сокольниках, подвиги Таньки-разбойницы в Марьиной роще[22 - Имеется в виду лубочное издание: «Танька, разбойница ростокинская, или Царские терема. Историческая повесть XVIII столетия. Соч. Сергея …кого», в 3-х частях, М., 1834.]. Петербургский писака, никогда не видавший даже прихожей порядочного дома, изображает в своих романах и повестях высший свет и хороший тон, аристократов и жизнь, как она есть[23 - Петербургский писака – Л. В. Брант, автор книжек «Аристократка. Быль недавних времен» (СПб., 1842) и «Жизнь, как она есть» (в 3-х частях, СПб., 1843). См. рецензию на «Жизнь, как она есть» и примеч. к ней в наст. т.]. Московский писака рисует разгулье купеческих сынков в Марьиной роще и описывает козла-бунтовщика[24 - Имеются в виду лубочные издания: «Разтулье купеческих сынков в Марьиной роще» анонима (М., 1836) и «Козел-бунтовщик, или Машина свадьба» Н. Базилевича (М., 1841).]. Видите ли, какая разница даже и между писаками обеих столиц! Фельетонистов и рецензентов в Москве мало, потому что газет там вовсе нет, журналов – тоже. В Петербурге фельетонисты и рецензенты составляют особенный и многочисленный цех. Вообще, кто хочет познакомиться короче с характером петербургских писак средней руки, – тому советуем внимательнее прочесть не-повесть г. Панаева «Тля» и его же «Фельетониста»[25 - «He-повесть» И. И. Панаева «Тля» («Отечественные записки», 1843, т. XXVI, № 2) и его же физиологический очерк «Петербургский фельетонист», опубликованный в той же ч. 2 «Физиологии Петербурга», что и эта статья Белинского, содержали остросатирическое изображение петербургских журналистов-дельцов.]. Со временем мы представим в нашем издании статью под названием: «Литературщики и книжных дел мастера», в которой будут раскрыты тайны и любопытные явления мелкого петербургского литературного и книгодельного мира[26 - Издание 3-й части «Физиологии Петербурга» не состоялось; судьба названного здесь очерка неизвестна.