От второй пощечины у Курочкина все поплыло перед глазами. Желая спасти кровоточащую щеку от третьей, он повернулся к управителю другим боком.

– Смотри! – закричал тот Киафе. – Его бьют по щеке, а он подставляет другую! Вот этому он учит народ!

– На моем месте ты бы и не то подставил, дубина! – пробурчал Курочкин. – Тоже мне философ нашелся! Толстовец!

Допрос начал Киафа:

– Кто ты такой?

Курочкин взглянул на судей. В этот раз перед ним были не простодушные рыбаки и землепашцы, а искушенные в софистике священники. Ему стало ясно, что пора открывать карты.

– Я прибыл сюда с научной миссией, – начал он, совершенно не представляя себе, как растолковать этим людям свое чудесное появление в их мире. – Дело в том, что Иисус Христос, которого якобы вы собирались распять…

– Что он говорит? – поинтересовался глуховатый Ицхак бен Зарх, приложив ладонь к уху.

– Утверждает, что он мессия по имени Иисус Христос, – пояснил Киафа.

– "Кто дерзнет сказать слово от имени моего, а я не повелел ему говорить, тот да умрет". Второзаконие, глава восемнадцатая, стих двадцатый, – пробормотал бен Зарх.

– Значит, ты не рожден женщиной? – задал новый вопрос Киафа.

– С чего ты это взял? – усмехнулся Курочкин. – Я такой же сын человеческий, как и все.

– Чтишь ли ты субботу?

– Там, откуда я прибыл, два выходных в неделю. По субботам мы тоже не работаем,

– Что же это за царство такое?

– Как вам объяснить? Во всяком случае, оно не имеет отношения к миру, в котором вы живете.

– Что? – переспросил бен Зарх.

– Говорит, что его царство не от мира сего. Как же ты сюда попал?

– Ну, технику этого дела я вам рассказать не могу. Это знают только те, кто меня сюда перенес.

– Кто же это? Ангелы небесные?

Курочкин не ответил.

Киафа поглядел на собравшихся.

– Еще вопросы есть?

Слово взял Иосиф Гур Арий.

– Скажи, как же ты чтишь субботу, если в этот день ты занимался врачеванием?

– А что же, по‑вашему, лучше, чтобы человек умер в субботу? – задал в свою очередь вопрос Курочкин. – У нас, например, считают, что суббота для человека, а не человек для субботы.

Допрос снова перешел к Киафе.

– Называл ли ты себя царем иудейским?

– Вот еще новость! – Курочкин снова пришел в раздражение. – Глупее ты ничего не придумаешь?!

Управитель дал ему новую затрещину.

– Ах так?! – взревел Курочкин. – При таких методах следствия я вообще отказываюсь отвечать на вопросы!

– Уведите его! – приказал Киэфа.

x x x

Понтий Пилат беседовал в претории с гостем, прибывшим из Александрии.

Брат жены прокуратора Гай Прокулл, историк, астроном и врач, приехал в Ерушалаим, чтобы познакомиться с древними рукописями, находившимися в Храме.

Прислуживавшие за столом рабы собрали остатки еды и удалились, оставив только амфоры с вином.

Теперь, когда не нужно было опасаться любопытных ушей, беседа потекла свободней.

– Мне сказала Клавдия, что ты хочешь просить императора о переводе в Рим. Чем это вызвано? – спросил Прокулл.

Пилат пожал плечами.

– Многими причинами, – ответил он после небольшой паузы. – Пребывание в этой проклятой стране подобно жизни на вулкане, сегодня не знаешь, что будет завтра.