– Не вопрос, – кивнул я. – Ну как результаты? Прижмем завтра красотку к стенке?

– Шиш, – буркнул безопасник. – Все перерыли – нет там никакой винтовки.

– А камеры?

– Тоже ничего. Там пара мертвых зон, понимаешь ли, есть, так, похоже, из них в тебя и стреляли.

– Хорошо, хоть вы в этом не сомневаетесь.

– Тебе врать какой смысл? – пояснил Азов и опустошил рюмку. – Уфф. Но слова – это только слова.

– А пули? – сообразил я. – Они должны были остаться там, где меня чуть не шлепнули. Пара-тройка точно.

– И снова шиш. – Мне продемонстрировали сложенную из пальцев фигуру. – Тоже ничего. Кто-то их прибрать успел. Что до сколов – там все здание такое.

– У нее кто-то тут есть, – я обвел рукой площадку, на которой веселилась элита «Радеона» и примкнувшая к ним Вика, – сто пудов.

– Гений, – ласково произнес Азов, после сцапал меня ладонями за виски и чмокнул в лоб. – Спиноза. Беркли. Жан Жак Руссо ты наш! А то старый глупый Илюшка до такой простой вещи не додумался бы!

– Ну, я просто сказал…

– А я тебя за это похвалил. Только вот сегодня особо никого уже не опросишь, подобные вещи нужно делать в другой обстановке и в другое время. Так что все потом. А сейчас – не сочти за труд, освежи рюмки. И еще – где местный служитель? Жрать хочу – не могу. Наверное, целую курицу бы сейчас в одиночку съел. Или две! О, смотри, как твоя Вика зажигает! Огонь, а не девчонка. Как бы не увел кто.

– Не уведут, – заявил я. – Побоятся со мной связываться. Все же помнят, чем это для одного особо шустрого типа кончилось. Да?

– Я и говорю – философ, – растрепал мои волосы безопасник. – Эй, милейший! Да, да, ты. Иди-ка сюда! Бегом!

В Москву мы вернулись ближе к полудню, причем автобус больше напоминал лазарет. То и дело раздавалось оханье и невнятные причитания, вроде «Чтобы я когда еще…» и «Зачем я последнюю пил? Лишней оказалась». Некоторые разглядывали синяки, оставшиеся после потасовки, которой закончилась дискотека. Я так понял, яблоком раздора стала все та же освободившаяся должность, которую каждый считал забронированной за своей креатурой. В результате разразился большой мордобой, который невероятно повеселил Зимина и Валяева. Они с удовольствием его созерцали, комментировали и даже давали советы дерущимся людям. Под конец потасовку разогнали работники клуба, на чем мероприятие, по сути, и завершилось.

Что до меня – я был весьма бодр, как, впрочем, и Вика. Она, как мне показалась, так и вовсе была счастлива. Просто лично я давно ее такой довольной не видел, чуть ли не с того момента, как она моим замом стала.

А вот высокое руководство на этот раз демократичность свою проявлять не стало и отбыло из пейнтбольного клуба узким кругом и раньше остальных. На Анечку, которая ехала с нами, в этой связи было грустно глядеть. Она, как видно, рассчитывала на то, что в большой черной машине найдется место для новой фаворитки, но про нее, естественно, никто даже и не вспомнил. Как, кстати, и обо мне. Меня, правда, этот факт и не удивил, и не расстроил.

– Все было очень здорово, – сообщила мне Вика, когда мы наконец-то добрались до дома. Ну или того места, которое мы сейчас им называем. – Так бы хоть раз в месяц выбираться. Слушай, а давай на майские к моим съездим, а? Нет, серьезно! Знаешь, какие мой папка шашлыки делает? Вчерашние в сторонке перекуривают, поверь!

– Заманчиво, – не стал сразу отказываться я, хотя, что скрывать, особого энтузиазма у меня данная идея не вызвала.