|
В Москве Петр погрузился в смятение. Он сомневался в себе, в своем народе, в своей армии. Его солдаты трусы. Оказавшись перед лицом горстки выносливых шведов, они, несмотря на численное превосходство, бросили оружие. Из-за их ошибки царь вынужден был отказаться от своих завоевательских планов. Россия не расширит границы до Балтики. Прусскому флагу не суждено взвиться над северными морями. Мир не падет ниц перед волей Москвы. Хорошо еще, что Карл XII не стал продвигаться в глубь России. После некоторого колебания король решил покончить сначала с Польшей. Петр решил воспользоваться этой передышкой, чтобы заключить мир любой ценой. В надежде на это он обратился с просьбой ко всем государям Европы, чтобы добиться их посредничества. Иностранные дворы смеялись над его усилиями. Князь Голицын, посол царя в Вене, писал Петру: «Главный министр, граф Кауниц, от которого все зависит, и говорить со мной не хочет, да и на других полагаться нельзя. Они только смеются над нами. Я отправился в Оперу с послом Польши. К нам подошли посол Франции с послом Швеции… Посол Франции предложил, что было бы неплохо подписать договор между Швецией, Польшей и Россией. Швед ответил, что его король готов подписать такой договор с Польшей, но с нашим царем он не хотел бы иметь ни договора, ни мира. И начал смеяться».
И тот же униженный князь Голицын писал Головину: «Всякими способами надо домогаться получить от неприятеля победу. Хотя и вечный мир учиним, а вечный стыд чем загладить? Непременно нужна нашему царю хотя малая виктория, которою бы имя его по-прежнему во всей Европе славилось. А теперь войскам нашим и управлению войсковому только смеются». Внезапно Петр опомнился, как на следующий день после своего первого поражения в войне с турками. После того как Россия привела его в отчаяние, он осознал огромные размеры страны, неисчерпаемые земельные ресурсы, безграничную выдержку своих людей. Такая сильная и щедрая нация может проиграть десять, двадцать сражений, думал он, в конце концов она изнурит противника и заставит его стать на колени. Он, до последнего времени игравший в солдата и матроса, подчинился действительности и сделал выводы из поражения; он, который всегда сгорал от нетерпения, решил положиться на время и тяжелый труд, чтобы взять реванш. «Я знаю, что шведы нас били и будут еще долго бить, но они в конце концов научат нас сражаться», – говорил Петр. И еще: «Это дело (первая северная кампания) было всего лишь детской игрой». Он также написал в своем «Журнале»: «Сия победа (шведов над русскими) была за великий гнев Божий почитаемая. Но ныне, когда о том подумать, воистину не гнев, но милость Божию исповедати долженствуем: ибо ежели бы нам тогда над шведами виктория досталась, будучи в таком неискусстве во всех делах, как воинских, так и политических, то в какую бы беду после нас оное счастие вринуть могло?..» По его приказу вся Россия принялась лихорадочно работать. Мужчины, женщины, дети, солдаты, церковнослужители – все стали заниматься укреплением городов и монастырей, способных остановить наступление врага. После поражения под Нарвой регулярная армия была сокращена до двадцати пяти тысяч человек, были набраны ополченцы и в регионе Волги сформировано десять новых полков. Завод по производству железа был построен в Невянск-Каменском, и царь приказал конфисковать четверть церковных и монастырских колоколов, чтобы переплавить их на пушки. Двести пятьдесят молодых людей было отправлено в школы для обучения артиллерийскому делу, чтобы составить костяк профессиональных кадров. Дипломат Матвеев купил в Льеже пятнадцать тысяч ружей, скорострельные пушки, бинокли, точные приборы. Была пошита теплая одежда для десяти тысяч рекрутов. Срочно начато строительство легких галер на верфях на Ладоге и Приепском озере. Вскоре, чтобы укрепить свою армию, Петр воссоздал стрелецкие войска, которые растворились среди населения. Пока ему надо укреплять свои связи. |
