|
Потом обратился к своим спутникам: – Пошли, да поживее. – Обернувшись, он помахал рукой пекарю. – Пока, Палим! – и только, отойдя подальше, радостно расхохотался. – Мы заплатили за шесть, а получили целых девять! – озадаченно проговорила Менолли. – То то и оно! И в следующий раз я тоже получу девять: ведь он подумает, что я снова поделюсь с Камо. Здорово я его провел! – Ты хочешь сказать… – А ты тоже очень кстати размахивала своей монетой. Он все равно не мог бы дать сдачи – еще слишком рано. Надо будет попробовать этот фокус еще раз – я имею в виду, прихватить монету покрупнее. – Пьемур! – воскликнула девочка, пораженная его коварством. – Ну что? – безмятежно осведомился он, не отрываясь от пончиков. – Правда, вкусные? – Правда то правда, да только ты… совершенно невозможный тип. А как ты торгуешься… – А что тут такого? Зато все довольны. Особенно в начале года. Потом все надоест, и мне не поможет даже то, что я такой маленький. Ох, Камо, – с укором проговорил мальчик, – вечно то ты весь обляпаешься… – Пончики вкусные! – Камо засунул в рот все три сразу. Его рубаху украшали свежие пятна, лицо лоснилось от жира, варенье размазалось по щекам. – Нет, Менолли, ты только взгляни на него! Он ведь опозорит весь Цех. Нельзя ни на минуту спускать с него глаз. Ну ка, пошли! Пьемур поволок Камо за прилавки, туда, где висел бурдюк с водой. Он заставил дурачка сложить руки ковшиком и умыться. Менолли отыскала не слишком грязный обрывок ткани и постаралась оттереть с рубахи Камо самые заметные пятна. – Ну вот, чтоб тебе, Камо, ни скорлупы, ни осколков, – смачно выругался Пьемур, принимаясь за третий пончик, – совсем остыл! Вечно от тебя больше хлопот, чем толка! – От Камо – хлопот? Камо остыл? – запричитал бедняга. – Да не ты остыл, а пончик. Не переживай, дружище. – Пьемур покровительственно похлопал дурачка по плечу, и тот радостно просиял. – Ничего, они хороши даже холодные, – сказала Менолли, откусив от третьего пончика. – Ты был прав. – Послушай, – хитро прищурясь, предложил мальчуган, – может быть, теперь ты поторгуешься с Палимом? – Но мне больше не съесть… – Ну, не сейчас, попозже. – Только на этот раз угощать буду я. – Договорились! – с такой готовностью согласился Пьемур, что Менолли поняла: она тоже попалась на его удочку. – Только сначала отыщем прилавок кожевника. – Он взял ее за руку, Камо – за рукав и повел вдоль прилавков. – Так значит, мастер Робинтон действительно принял тебя в ученики? Вот здорово! Погоди, я всем расскажу! Я им говорил, что так и будет… – Не понимаю… Пьемур недоверчиво покосился на нее. – Но ведь он сказал тебе, что ты его ученица, когда давал монету? – Он сказал мне это еще раньше, но я не поняла, что в этом есть что то особенное. Разве не все школяры в Цехе – его ученики? Ведь он – Главный арфист… – Нет, ты и вправду ничего не понимаешь! – Пьемур окинул ее полным сожаления взглядом. – У каждого мастера есть несколько личных учеников… Вот я, например, – ученик мастера Шоганара. Потому то я все время и ношусь как угорелый, выполняя его поручения. Не знаю, как у вас, в Полукруглом, только здесь тебя сначала принимают в обычные ученики. Потом, если ты проявишь к чему то особые способности – ну, как я к пению или Бролли к изготовлению инструментов, – то соответствующий мастер может сделать тебя своим личным учеником, тогда ты дополнительно занимаешься с ним и выполняешь его поручения. А если он тобой доволен, то может подкинуть тебе марку другую, чтобы повеселиться на ярмарке. |
