— Значит, хозяин бросил тебя, — продолжала Сесиль. — Выходит, и ты не очень-то счастлив. Видишь, я люблю тебя.

Успокоившись, пес улегся у ее ног, навострив ухо, словно не желая упускать ничего из загадочной для него речи Сесиль.

— Ты красивый пес… очень красивый, Бульчик! Хочешь погулять со мной? Завтра…

— Я иду! — крикнул с крыльца Морис.

Пес тотчас вскочил и зарычал. Сесиль обеими руками схватилась за его ошейник.

— Хороший… хороший…

Она надавила на спину собаки, чтобы принудить ее сесть, но Булли оставался неумолим.

— Подходи осторожно! — крикнула она. — Покажи ему еду. Он тебя не знает.

— Ну и дела! — воскликнул Морис. — А тебя, выходит, знает?

— Я другое дело… Поставь миску… Тут. И отойди.

Она чувствовала, как под мягкой кожей у собаки напряглись мышцы и погладила его впалые бока, сильную спину, взволнованную грудь.

— Тихо… тихо… Красавец Булли будет теперь есть. Он голоден.

— Еще бы, — сказал Морис. — Ладно! Оставь его и пошли спать.

— Молчи! Мне кажется, ты ему не по душе.

— А ты? Ты совершенно спятила, дочь моя. Спокойной ночи, влюбленные! Я иду спать. Я устал.

Он зажег сигарету, выдохнул дым в сторону собаки и удалился.

— Видишь, какой он, — прошептала Сесиль. — Сейчас же вспылил… Теперь будет два дня дуться… Ешь, Булли!

Сидя на корточках, она смотрела, как собака пожирает еду. Ей больше не хотелось спать. Рядом с псом ей не было страшно. Окончив есть и понюхав руки Сесиль, пес зевнул.

— Больше ничего нет, — сказала она. — Завтра я тебе приготовлю что-нибудь вкусненькое.

Она встала и вошла в сарайчик. Собака последовала за ней.

— Спокойной ночи, Булли!

Она наклонилась и, прижавшись щекой к шее собаки, почувствовала непонятное волнение. Ей показалось, что пес нуждается в ней.

— Спи спокойно. Ясно? Чтоб я тебя не слышала.

Она прикрыла за собой дверь и тотчас увидела в окошке морду собаки. Передними лапами пес скреб стекло. Она помахала ему, как человеку. Сесиль больше не жалела, что поехала с Морисом.

Морис ждал ее на площадке второго этажа.

— Ты все же решила идти спать?

Он был в одной рубашке с пеньковой трубкой в руке. У Сесиль он вызывал раздражение.

— Почему ты не погасила свет?

Неужели он не понимает, что ей было просто страшно? Морис показал ей их комнату в глубине коридора и отправился закрыть двери. Когда он вернулся, Сесиль у окна любовалась ночным пейзажем.

— Нравится? — спросил он. — Согласись, сюда стоило съездить. Завтра мы все осмотрим.

— Что это там? — спросила Сесиль.

Морис подошел.

— Нет, это не пруд… — раздумывал он. — Тут протекает маленькая речка Булонь. Мы находимся на стороне, выходящей в парк. Вид прекрасный. Но как может тут жить бедняга Жюльен? За кровать ему достанется. Она напоминает бульварную скамейку.

Напевая, он разделся.

— Можешь погасить свет? — прошептала Сесиль.

Морис тотчас уснул. Перед тем как лечь, Сесиль заперла дверь на ключ и прислушалась. Замок жил своей жизнью — раздавались скрипы, вздохи, шелест. Она легла рядом с мужем, но была настороже. Какое счастье, что есть собака! В случае чего, она залает. У Сесиль был союзник. Против кого или чего? Абсурд какой- то! Она закрыла глаза и тотчас открыла снова.