Старик присел на скамейку и схватился за горло, словно задыхался. Прошептал:

— Идиотизм какой-то.

В голове у меня шумело — словно стая летучих мышей. Я не мог поверить, что упустил столь важную деталь, я и сам чувствовал себя героем рассказа Эдгара По. Ведь, занимаясь биографией Ликеева, я прочитал о дальтонизме все, что смог найти, я даже некоторое время носил специальные линзы, пытаясь понять, в каких цветах видел мир мой любимый художник.

— Это ужасно, — бормотал старик. — Это просто ужасно.

— Нет, — сказал я. — Это отлично!

— Что?

— Вы разве не поняли? Я должен был сразу подумать об этом. Оно лежало на поверхности. Ведь при отсутствии других данных генетический дефект — это, возможно, единственный способ определения родства, — я засмеялся. — Прям как в индийском фильме — когда братья узнают друг друга по родимым пятнам одинаковой формы!

На его лицо появилось изумление.

— Что-то я не пойму. Причем здесь индийские фильмы?

— Да ни при чем! Скажите: вы ведь читали мою диссертацию.

— Ну да.

— Так вот, диагноз «тританопия» Дмитрию Ликееву официально поставили в 59 лет, после того, как он пережил инсульт.

— Но у меня не было инсульта.

— Это не важно. Тританопия была с рождения — это можно видеть по его картинам — просто к старости эта особенность зрения усугубилась. Но самое главное: тританопия — очень редкое генетическое отклонение, передающееся по наследству.

— По наследству?

— По наследству. А значит, ваши дети… тоже в зоне риска. Вероятность пятьдесят на пятьдесят, — я помолчал, почесывая лоб. — А ведь забавно получается: вы никогда не задумывались, почему не существует «партии здоровых людей» или «общества довольных жизнью»? Зато есть ассоциации раковых больных, алкоголиков, наркоманов и многих других «-манов».

— О ч-чем вы?

— Да так — мысли вслух: людей редко объединяет что-то хорошее. Но при этом в каждом из нас живет эта страсть — бессмысленное желание быть частью чего-то большего. Вот и родство… оно, как правило, определяется не схожими талантами, а, наоборот, наличием общих дефектных генов. Правда всегда содержит червоточину. Понимаете?

— Н-не совсем.

— Красота очень редко передается по наследству, но вот уродство… Дети оперной певицы, к сожалению, унаследуют не голос матери, а скорее, ее склонность к ожирению. Точно так же и с Ликеевым: его наследством был не уникальный дар художника, а редчайший вид дальтонизма. И, получается, что вы действительно его наследник.

Старик был так взволнован, что мне пришлось схватить его за плечи и несколько раз повторить свои доводы. Эта идея — об общих генетических дефектах, связывающих поколения, в тот момент так захватила меня, что я готов был закричать «Эврика!». Лишь позже, вернувшись домой, остыв, я осознал, что рано открывать шампанское…

… ведь, строго говоря, схожий генетический дефект (пусть и очень редкий) сам по себе ничего не доказывает — он сильно сужает круг поиска, это правда, но — погрешность остается.

Мы встретились на следующий день — в парке.