|
- Чувствуется. Вот не ожидала такого забавного сочетания - убивец с мятущейся душой... Вы там все такие? - А черт его знает, - сказал Мазур. - Другое поколение, наверно. Это плохо? - Не знаю, честно... - она пошевелилась, чтобы дать ему побольше места на диванчике, хотя и мягком, но узком. - Я очень надеюсь, ты не вздумаешь, доставив меня в Шантарск, тут же оттуда улетучиться? У тебя же все равно отпуск, прекрасно проведем время... - Я тебе и в Шантарске буду нужен? - спросил он спокойно. - Ох, как это прозвучало... - она тихонько рассмеялась. - Вроде бы невозмутимо, по-суперменски, и в то же время с затаенным страхом. В поезде, мол, сойдет и это, а в миллионном Шантарске тучами гуляют молодые загорелые кобели? Ох, до чего ты у меня закомплексованный... - Проклятые годы, - сказал Мазур. - Сие - суровая реальность. Любопытно, какие будут у тебя комплексы, когда доживешь до моих нет... - Бр-р! - она непритворно содрогнулась. - Смени пластинку. Это для мужика полтинник - не годы, а женщине, если она не дура, подумать страшно... Особенно если любимая мамочка обладает, пардон, габаритами 90 - 90 - 90... - Ну, это все от тебя зависит... - сказал Мазур. - Вовсе не обязательно становиться точной копией... - Я буду очень стараться, - сказала она серьезно. - Вообще-то надежды есть. Сиятельная маман в жизни не слыхивала о диетах и шейпингах - дите той эпохи, когда благополучные офицерские жены и знать не знали, что тело можно строить... А потом страшно удивлялись, отчего это мужья их бросают. - Ну, твои же не разбежались... - Потому что сиятельный папа до колик боялся... как это у вас называлось? Оргвыводы? - Ага. Партийные взыскания и прочие прелести... - Вот именно. Потому и не бросил свою кубышечку, хотя тянуло ужасно, я-то знаю... В общем, из кожи буду лезть, чтобы не стать маменькиным клоном. Пока вроде бы нет почвы для опасений, верно? - она грациозным жестом согнула в колене и медленно выпрямила безукоризненную голую ногу с сине-зеленой татуировкой на лодыжке: копия известной картинки из какого-то манускрипта, века шестнадцатого, обвившийся вокруг якоря дельфин, похожий скорее на злобного монстра. - Верно, - искренне признался Мазур. Он давно уже уловил, что его последняя женщина отзывалась о дражайших родителях без особой любви. Дело тут, вероятнее всего, не в черствости характера или каких-то семейных сварах. Тот самый квартирный вопрос, что, согласно классику, испортил всех. Нынешний искусствовед с голоду, быть может, и не умрет, но на отдельное гнездышко вряд ли заработает. А нынешний адмирал - уже не тот ферзь, каким был в советские времена. Отдельное гнездышко любимому чаду, пусть и единственному, вряд ли в состоянии обеспечить. |
