|
Дайте знать, когда соберетесь, чтобы я был дома и освободился от работы. На днях я повстречал Холланда * на улице, и, так как он был явно рад видеть старого сотрудника, я пригласил его сегодня к обеду. Не знаю, почтете ли Вы за честь или нет, но во всяком случае надеюсь, что Вы примете наше приглашение встретиться с ним за нашим столом. Берегите миссис Макроун. Зачем Вы позволили ей так рано спускаться вниз к обеду? Кэтрин с нетерпением ожидает вестей о том, что ее здоровье пошло на поправку. Надеюсь, что Вы пришлете нам сегодня благоприятный бюллетень.
Преданный Вам... 14 ЧЕПМЕНУ И ХОЛЛУ Фернивалс-инн, вторник вечером, 1 ноября 1836 г, Господа, ваше любезное письмо доставило мне огромное удовлетворение, и не столько оттого, что вы сообщаете в нем об успехе "Пиквика" и о связанных с ним для меня выгодах (хотя они и велики), сколько из-за духа доброжелательства, которым ваше сообщение пронизано, и лестных выражений, в которые вы его облекли. Я отлично сознаю, что у мистера Пиквика в последнее время наметилась какая-то затяжная болезнь, симптомы которой продолжают грозно нарастать. Смею вас заверить, что в болезни наступил кризис и что отныне она пойдет на убыль. Не желая давать громкие обещания, я постараюсь доказать вам, на этой же неделе, что настроен весьма серьезно. Умоляю вас не забывать двух обстоятельств: первое, что у меня много других дел, и второе, что не каждый день удается заставить свой дух взмыть на пиквикианскую высоту. И хотя, благодарение богу, у меня забот не больше, чем у других, вы не поверите, как часто со мной бывает такое, что я сяду, с тем чтобы начать следующий выпуск, и вдруг чувствую полную свою несостоятельность, и тогда, вместо того чтобы принуждать себя писать, я поступаю гораздо умнее: отхожу от стола и жду. Незачем, я думаю, говорить, что я всей душой заинтересован в успехе своей книги и горжусь ею. Если бы мне суждено было прожить еще сто лет и каждый год написать по три романа, я ни одним из них не гордился бы так, как горжусь "Пиквиком", ибо чувствую, что он сам пробил себе дорогу, и надеюсь, - не стану скрывать! - что и много лет спустя, когда высохнут и рука моя, и перья, которые она держала, "Пиквик" найдет себе место на пыльных полках, рядом с творениями более достойными. Впрочем, довольно о "Пиквике", поговорим о моем будущем. Я был бы бесчувственным и тупым писакой, если бы у меня могла зародиться хотя бы отдаленнейшая мысль расторгнуть нашу приятную и дружескую связь. Итак, я настоящим назначаю и избираю Уильяма Холла и Эдварда Чепмена, проживающих в доме Э 186 по Стрэнду, а также их наследников, душеприказчиков, управляющих и правопреемников издателями всей моей продукции, покуда газеты не объявят о моем последнем издании - в одном томе, в деревянном переплете, с медными пластинками; и вместе с драгоценнейшим другом, который даст это объявление, я надеюсь, что нескоро еще выйду в столь уникальном издании. Я собирался в заключение сказать, как я ценю, как высоко я ценю ваше безупречное отношение ко мне. Но так как я боюсь расчувствоваться, если дам себе волю, то добавлю лишь, что остаюсь, господа, преданным вам Чарльзом Диккенсом. 15 ДЖОНУ ИСТXОПУ Фернивалс-инн, 15, пятница утром, 18 ноября 1836 г. Сэр, Было бы чрезвычайно несправедливо с Вашей стороны усмотреть в том, что третьего дня я не возвратился в редакцию, хотя бы малейшую долю неуважения. Я оставил миссис Диккенс в лавке неподалеку, и так как я затратил на ожидание в редакции и поход на Сесиль-стрит больше времени, нежели рассчитывал, я побоялся дольше оставлять ее одну среди чужих. Я ведь знал, что смогу удовлетворительным образом объяснить Вам причину, по которой я не возвратился в редакцию (впрочем, я не думал, что Вы придадите этому значение). А после этого я не являлся оттого, что был очень болен и несколько дней не выходил из дому, и потом был вынужден все свое время, день и ночь, посвятить наверстыванию того, что за это время упустил. |
