5) мы окончательно ликвидировали наклонности к проституированию и в одном случае брака добились возбуждения материнского чувства.

Разумеется, трудная и сложная работа в этой области не может избежать форм индивидуальной обработки. Как раз в сфере личности половое влечение проявляет себя часто вторичными формами: понижением интереса к коммуне и к учебе, раздражительностью, у девочек это особенно сложно.

Большей частью наше воспитательное воздействие с внешней стороны направляется как

будто просто на нарушение дисциплины, и не всегда за нею удается разобрать черты какого-либо назревшего романа. В этом случае, конечно, возможны и ошибки, которых мы стараемся все же избегать.

Любопытен один документ коммунарки Дуси Мануйловой, в котором она описывает жизнь в коммуне...

Что это за документ: письмо, дневник, жалоба - из акта не видно. Комиссия приводит его, не поговорив о нем с руководством коммуны и не выяснив существа дела. Документ излагается с нескрываемым торжеством: так сказать, на свежих следах поймали воспитательную часть коммуны, поймали на месте преступления.

Документ этот и в самом деле интересен, ибо он показывает, во-первых, отрезок действительной живой операции воспитательной работы#9, во-вторых, как легко при легкомысленном подходе к работе в такой операции напутать.

История была такая: Мануйлова и Лазарева#10 подали заявление в совет командиров с просьбой выпустить их из коммуны, дать квартиру и устроить на работу в коммуне же. Совет командиров запросил педсовет и получил отзыв, что Мануйлова может учиться удовлетворительно, а Лазарева - хорошо. Это мнение педсовета тем более верно, что девочки раньше так учились.

На этом основании совет командиров отказал девочкам в удовлетворении их просьбы. Лазарева и Мануйлова прекратили посещения классов, а совет командиров немедленно снял их и с производства. Такую же позицию заняло и бюро ЛКСМ. Коммунаркам в выдаче паспортов было также отказано, и вообще им было предоставлено право поступать, как они сами хотят, раз они уже не подчиняются совету командиров.

История эта продолжалась целый месяц. Никаких репрессивных мер по отношению к коммунаркам предпринято не было, и они не были ограничены ни в каких правах коммунара. Вероятно, девочки предприняли поиски выхода из положения, вероятно, написали и приведенное в акте письмо. Их везде постигла неудача, только письмо вызвало сочувствие комиссии. К счастью, по этому письму не было предпринято никаких мер, оно так и осталось только "любопытным документом", не отразившись пока на судьбе Лазаревой и Мануйловой никакой катастрофой.

Что нужно было сделать, по мнению комиссии? Лазарева и Мануйлова вздумали выйти из коммуны и прекратить учебу только потому, что их вдруз соблазнила перспектива совершенно свободной жизни, отсутствие учебного напряжения. Характеры у девочек очень трудные, часто их обуревают неожиданные фантазии. Только недавно Лазарева вздумала идти в балерины. Получить в коммуне квартиру и стать самостоятельными людьми, жить как им хочется, и делать, что хочется, - вот комплекс их настроений. Этот комплекс тоже рожден на фоне полового созревания, и у таких характеров он обязателен почти в каждой биографии...

Мы стали на путь решительного сопротивления и волевого давления коллектива. Нас не устрашили разные словечки и обвинения со стороны Лазаревой и Мануйловой, гораздо более резкие и ужасающие, чем приведенные в письме, ибо мы прекрасно знали, что все это только форма борьбы.

Тем временем происходила индивидуальная обработка девчат как со стороны воспитателей, так и со стороны комсомольцев.

Мы добились полной победы. Девочки признали ошибочность и гибельность своих домогательств, просили восстановить их в рабфаке и на работе, обещали заниматься. Между прочим, Лазарева дала обязательство заниматься на "хорошо".