- Ну и что? - спросил Траск. - Ложись и укрывайся.

- Кто поехал с тобой? - пристал я к Слейду. - Кого ты брал с собой на встречу с Фермером Агриколой?

Слейд не произнес ни слова, а Траск протянул спою костистую лапищу с зажатым в ней большущим твердым пистолетом и легонько стукнул меня стволом по голове.

- Я же сказал, на пол, племянничек.

И я улегся на пол, вновь накрыв себя ковриком.

Вот он, ответ. Запечатан в голове Слейда, как в бутылке. Слейд ездил к Фермеру Агриколе не с Траском, а с кем-то еще. И этот кто-то увидел, услышал или сказал нечто, представлявшее для него опасность. Поэтому после ухода он заявил Слейду: "Извини, я забыл свои сигареты". Или: "Ой, вспомнил, надо бы спросить Фермера..." Или: "Подожди, мне надо пойти отлить". Словом, что угодно. Пока Слейд ждал, тот второй вернулся в дом, убил Агриколу, вышел и укатил вместе со Слейдом.

И этого человека могли бы заподозрить. Во всяком случае, Слейд мог бы все вспомнить и заподозрить его, не вломись я туда несколько минут спустя, принимая на себя и вину, и подозрения.

Мне уже давно следовало бы все это понять, но я слишком привык считать Траска и Слейда неразлучной парочкой. Однако разве не расстались они вчера, когда один следил за домом Арти, а второй, вероятно, находился в обществе инспектора Махоуни? Не будь я тогда в плену предубеждений и допусти хотя бы мысль о том, что Траск и Слейд могли работать порознь, могли в течение короткого времени жить друг без друга, я был бы сейчас куда ближе к разгадке.

Но и это лучше, чем ничего. Теперь я знал, как был убит Агрикола, и мог догадаться, почему. И оставалось разрешить лишь весьма запутанный вопрос о личности убийцы.

Едва ли не в тот миг, когда машина остановилась, я понял, кто он. Да, это наверняка он, наверняка. Он был единственным в мире человеком, знавшим то, что надо было знать, бывавшим там, где нужно, именно тогда, когда нужно. Только он мог обстряпать это дело, представлявшее собой хитроумное сочетание трусости и коварства, лукавства и безрассудства.

Машина свернула с шоссе и теперь ехала по какому-то хрустящему грунту. Судя по звуку, это был песок. Она все замедляла ход, раскачиваясь на ухабах, и, наконец, остановилась.

Распахнулись и захлопнулись дверцы. Послышался скрип песка под ногами. Снова открылась дверца, та, что была у меня в ногах, и голос Траска произнес:

- Приехали, племянничек.

Я скинул коврик и сел.

- Теперь порядок, - сказал я. - Теперь я все знаю.

- Пойдем прогуляемся, племянничек, - предложил Траск.

Он и не слышал меня.

- Но я все вычислил, - заявил я. - Теперь все в порядке, я пришел к выводу.

Траск опять показал мне свой большой тяжелый пистолет.

- Вылезай из машины, племянничек.

Я посмотрел на него, потом - мимо него, но не увидел ничего, кроме Слейда.

Я обо всем догадался, а этим дурням совершенно наплевать. Я знал, в чем дело, а они все равно хотят отправить меня в путешествие на тот свет.

- Племянничек, - сказал Траск, - пошли.

Вы уж меня простите, но я намерен ненадолго переключиться на повествование от третьего лица. Следующая сцена слишком уж действовала мне на нервы, и описывать её от первого лица я не в состоянии. Я хотел бы наблюдать её с как можно более далекого расстояния - к примеру, с середины пролива Лонг-Айленд.

Поэтому...

Место действия - клочок песчаного пляжа неподалеку от Ориент-Пойнт, одного из двух южных островков Лонг-Айленда. Второй, Монтаук-Пойнт, расположен дальше к югу и пользуется более широкой известностью. На вид он гораздо невзрачнее, зато не такой сонный и лучше застроен. Летом три раза на дню от Ориент-Пойнт отчаливает паром, который плывет в Коннектикут, в Нью-Лондон. Опять же летом здешние воды кишат прогулочными катерами, а пляжи - купальщиками и любителями позагорать.