От поцелуя стало больно. Его губы были грубыми и жесткими, и она поняла – он хочет причинить ей боль, так же как она причинила боль ему. Но тело Сторм нетерпеливо отозвалось, и она приоткрыла рот, желая облегчить ему доступ к себе. Она забыла о сопротивлении. Он глубоко проник языком, и она крепче прижалась к нему, ощущая, как восхитительные, раскаленные добела потоки пронизывают все ее тело. Она потерлась животом о его горячую, твердую плоть, и в ней вспыхнула искра желания.

Он вдруг оттолкнул ее.

Она покачнулась, но не упала. Ее тело пронизывало такое множество волнующих, смутных чувств и ощущений, что она не в силах была в них разобраться и поддаться какому то одному из них. Потом она заметила, что третий мужчина исчез.

– Бретт!

– Вижу, – хрипло сказал он. Но как будто это его нисколько не беспокоило. Он направился к лошадям, вскочил на серого и подвел ей Демона: – Залезайте.

Она вспомнила, что ненавидит его, что он отшлепал ее, а потом поцеловал. Очень кстати она совсем забыла свою собственную реакцию на его поцелуй – она затерялась среди волн обиды, унижения и гнева. Она уставилась на него с таким испепеляющим негодованием, какое только сумела выразить.

– Да, милая, – сказал он, – вас не зря назвали Сторм. Вы прямо таки вихрем ворвались в Сан Франциско.

Бретт делал ей больно, но Сторм ни за что не дала бы ему это понять. Он втянул ее за руку по ступеням и с плохо сдерживаемой свирепостью протащил через веранду в вестибюль. Сторм знала, что он все еще разъярен, но ведь и она тоже была в бешенстве.

Показался Барт, глаза которого совершенно округлились при виде того, что Бретт вошел таким необычным образом.

– Где Пол? – резко спросил Бретт.

– В столовой.

– Пустите меня, – сердито сказала Сторм.

– Помолчите, – хрипло приказал Бретт. – Говорить буду я.

– Благодарю вас, я сама могу сказать все, что надо, – огрызнулась она, зная, что в его изложении все будет выглядеть гораздо хуже. Он не упустит ни одной подробности,

– Заткнитесь, – коротко ответил он, и они вступили в столовую. Бретт отпустил ее только у самой двери.

Пол пил кофе, читая газету. Он поглядел на них в совершенном изумлении.

– Бретт! Что… что происходит? – Увидев, в каком состоянии одежда Сторм, он нахмурился. Сторм пыталась заговорить:

– Пол, я…

Бретт прервал ее, схватив за руку и сжимая так крепко, что, казалось, может ее сломать.

– Пол, боюсь, что вынужден сообщить вам неприятные новости.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал Пол, бросив на Сторм настороженный взгляд.

Бретт практически пихнул ее на стул рядом с кузеном, но сам остался стоять, предупреждающим жестом крепко сжимая ее плечо.

– Мы со Сторм ездили верхом, – сказал он, – как договорились вчера вечером. Мы ехали галопом, когда я почувствовал, что Кинг захромал. Я крикнул Сторм, чтобы она остановилась, но она не услышала. Во всяком случае, я остановился, и, конечно же, оказалось, что в подкову попал камешек.

Не веря своим ушам, Сторм вывернула шею и уставилась на него. Он не обращал на нее внимания.

– Когда я наконец догнал Сторм, ее окружили три типа, один из которых набросил на нее лассо. Само собой, дело дошло до пальбы. Два мертвеца, а третий удрал.

Сторм не могла этому поверить. Для чего он выдумал эту историю? Чтобы защитить ее? Но почему? В этом не было никакого смысла. Она не сводила с него глаз, но он глядел только на Пола, словно ее здесь не было.

– Слава Богу, что ты невредима, – воскликнул Пол. – Барт, вызови шерифа Эндрюса или кого нибудь из его помощников. Спасибо, Бретт.

– Пустяки, – сказал Бретт, убирая руку с плеча Сторм.