|
Но я знала Веха давно — уже лет двенадцать, с того самого момента, как я, будучи совсем юной ведьмой, перемудрила с заклятиями и попала впросак, угодив прямиком в купальни старого государя. Если бы не Вех, который тогда только-только начал практиковать, но за особые заслуги был допущен к охране государя, мне пришлось бы не сладко. Ни матушка, ни тетушка, ни наставницы, ни правители меня за такое бы точно по голове не погладили! Так я познакомилась со своим будущим Хранителем. Что мне нравилось в Вехе, так это то, что меня он не торопил, давая возможность привыкнуть к нему, понять и открыться. Через год после окончания Высшей Ведической Школы я сама пришла к этому ведьмаку и попросила его о помощи. На тот момент мне казалось, что я влюблена в Веха, всегда такого сдержанного, уверенного в себе, твердо стоящего на ногах.
Мы прожили вместе три года — большой срок для ведьминой благосклонности! А потом мне вдруг стало чего-то не хватать в наших с ним отношениях. Ни матушке, ни тетушке, да и себе самой я не смогла объяснить, чего именно. Разумеется, никто из родственниц меня не понял. Зато понял сам Вех и отпустил, просто собрал свои вещи и ушел из моего дома, но по сей день он оставался моим другом и Хранителем. Я знала, что ему можно доверять. Вот и сейчас я сидела напротив и смотрела прямо в его серые глаза, ожидая честного ответа на свой вопрос. Ведьмак оправдал мои надежды. — Ягодка, — отозвался он, не отводя своего взора, — только маги носят на себе металл! Вздрогнула и с недоумением нахмурилась, а мой Хранитель продолжил: — Ни один из ведьмаков не станет надевать на свою шею металл, каким бы он не был: драгоценным или нет. Мы плетем обереги их тех материалов, что дает нам природа. А у Дарова на шее висит цепочка! Я припомнила обнаженную мужскую грудь со стекающими по ней капельками воды. Никаких украшений в тот раз на Эфероне я не увидела, и поэтому позволила себе усомниться: — Ты уверен? — Да! Сегодня за ужином я внимательно следил за Даровым и, когда он наклонился, мне удалось заметить блеск золота в вороте его рубашки! — Ясно! — я всегда доверяла Веху, поэтому этот ответ заставил меня основательно призадуматься. — Что у тебя с ним? — отвлек меня от размышлений ведьмак. Ответила ему как можно более беспечно: — Ничего серьезного. Нас государыня Маресса познакомила и поручила важное задание. Хранитель хмыкнул: — Расскажешь? — Всего поведать не могу, — покачала головой, — скажу только, что это дело очень серьезное! Ведьмак криво усмехнулся: — Главное не влюбляйся в него! — Что? — я не поверила своим ушам. — Ягодка, я видел, как ты на него смотришь! — Как? — у меня пересохло в горле. — Успокойся, это только я и приметил… — Вех, — медленно проговорила я, — ты ошибаешься… Даров не вызывает во мне теплых чувств! — убежденно закончила. Мужчина вновь хмыкнул и устремил взор вперед, туда, где на воде маячило пятно белесого света от фонаря с пойманными внутрь него большими жуками-светляками, установленного на носу лодки. Слова Хранителя глубоко запали в душу, заставляя меня нахмуриться и попробовать разобраться в сердечных чувствах. Неторопливо двигалась к дому, попутно рассматривая бьющихся за стеклом фонарей больших огненных бабочек. В каждом было по два мотылька, и я усмехнулась: «Совсем, как в саду у Великого князя, только у государыни Марессы больше!» На дворцовых аллеях в каждом фонаре сидело по четыре бабочки. На моей половине дома света не было, окна Теры тоже были темны, и мне подумалось: «Надеюсь, что Даров уже видит седьмой сон!» Вошла в дом и на кухонном столе разглядела одинокую свечу. |
