- А что насчет этого кашима? - Измиль заметил, как застыл Колин.

- А что с ним? - Осторожно переспросил воин, беря в руки свой кубок и рассматривая его с таким тщанием, словно в жизни не видел предмета интересней.

- Нельзя не заметить некоторого… напряжения между Дочерью и этим Даниилом. - Измиль не выказывал своего интереса открыто. Охотник затаился и ждал, собирая информацию.

Колин жадно отпил из кубка, даже не замечая прекрасного вкуса вина. Бросив взгляд на пылающий в камине огонь, он ответил.

- Он был и остается ее Оберегающим, этого нельзя не учитывать.

- И только? - Измиль прищурено смотрел поверх своего кубка на воина, который был явно не в своей тарелке сейчас.

Колин подозрительно глянул на Измиля, и что-то в его лице насторожило воина.

Неужели всегда правильный и преданный друг - ревнует? Возможно… А вот это, уже интересно.

- Я не понимаю, о чем ты. - Резко бросил мужчина. Он поставил опустошенный кубок на стол, и серебряный перезвон выдал дрожь рук Колина.

- Как скажешь, Колин. - Задумчиво кивнул Измиль, не показывая, что заметил его слабость. - Как скажешь.- Его глаза всматривались во всполохи пламени, а мозг просчитывал возможные варианты, обрабатывая полученную информацию. И, судя по возобновившемуся метанию Колина за его спиной, Измиль был не единственным, кто многое бы отдал за то, чтобы знать, что происходит сейчас в восточной башне. Но надо быть полным глупцом, чтобы навлечь на себя гнев Дочери. Воин сделал еще один глоток вина. Что ж, он умел ждать, и добиваться поставленной цели.

* * *

Прошло около получаса, прежде чем Даниил почувствовал, что Илли начала успокаиваться. Они так и сидели: он на полу, прислонившись к стене, а она на его руках, спрятав лицо на груди у мужчины. Пальцы Даниила перебирали ее волосы.

Казалось даже странным, как легко и естественно было снова обнимать ее. Это было так же просто как дышать. И только сейчас мужчина понял, что все это время не дышал полной грудью.

Он осматривал комнату, в которой провел столько мучительных часов своего собственного посвящения. Вспоминал, как много боли вынес в этих стенах. И ни разу его не посещала мысль, что учителя ошибаются. Он шел по пути, предназначенному ему Матерью, и был всем доволен. Пока не понял, куда ведет этот путь…

Даниил никогда не встречался с Иллией до того дня, когда на ее семью напали гарруны. Живя в одном доме с Хранительницей и ее дочерьми, он не имел возможности видеть кого-то, кроме своего учителя и слуг. Килим считал, что так будет правильней, ведя воспитанника по сложному пути посвящения. Но в тот день, когда мальчику едва исполнилось десять, Килим взял его с собой, сказав, что парень уже достаточно подготовлен. Он не объяснял Даниилу, для чего именно.

Навряд ли учитель думал, что именно его воспитанник спасет наследницу. Кто вообще знает, чем Килим руководствовался тогда?

Его учитель стал другим после произошедшего. Они никогда не обсуждали тот день, который провел четкую границу не только в их жизнях, но и в судьбе всего народа.

Никто не ожидал нападения. Их было только трое Оберегающих и семья Хранительницы.

Никаких воинов, никакой охраны…

Возможно, имей они хоть сколько-нибудь времени на перегруппировку - сумели бы отбиться без потерь. Но никто еще не успел понять, что на них напали, а уже была убита Дочь, ее избранник, и старшая наследница. Килим, хоть и сильно раненный, все же пытался оказывать сопротивление. Даниил помогал ему. И им удавалось бороться с гаррунами, которых оказалось не так уж и много. Луан, второй оберегающий, погиб вместе со своей подзащитной, пытаясь закрыть ее от огня, брошенного врагами. Мужчина смог убить двух гаррунов, но уже был не в силах спасти от пламени себя и наследницу. Они сгорели заживо.

И посреди всего этого кошмара и безумия стояла маленькая Иллия, пытаясь понять, что происходит.