— Нет, не в порядке. Я хотел побыть с тобой вдвоем. — На мгновение их глаза встретились, и Ли почувствовала, как все у нее внутри заныло от желания. — Ты больше ничего не будешь есть?

Ли доела сандвич, попробовала салат из капусты и чуть-чуть жареного картофеля. К хлебу она даже не притронулась. Молодая женщина покачала головой.

— Все было очень вкусно, но я уже сыта.

— Тогда пойдем отсюда. Если, конечно, ты не любишь целоваться на публике, — с улыбкой соблазнителя добавил Чед.

У Ли как-то ослабели колени и закружилась голова. Она неловко выбралась из кабинки, но Чед сразу же подхватил ее под локоть. Он рас-

платился у старого кассового аппарата. Рядом стояла стойка с сигаретами, жевательной резинкой, желудочными таблетками, сладостями, дорожными картами, цепочками для ключей и керамическими пепельницами в форме самого распространенного в этих местах животного — броненосца.

Вернувшись на стоянку автомашин перед торговым комплексом, Чед припарковал машину поближе к входу.

— Когда этот северный олень начнет летать?

— В воскресенье перед Днем благодарения.

— До Дня благодарения?

— Да, именно так. Пятница и суббота после Дня благодарения — самые торговые дни в году. Все должно быть украшено к Рождеству, чтобы создать у покупателей соответствующее настроение. Работать в рабочие часы, когда магазины полны покупателей, мы не можем. Поэтому будем работать в воскресенье, когда все магазины закрыты.

— Как эльфы, которые появляются среди ночи и делают башмаки для сапожника и его жены?

— Ты знаешь эту сказку?

Чед выглядел оскорбленным.

— Моя мама всегда рассказывала мне сказки на ночь, как любая другая мать.

— А ты был таким очаровательным мальчиком. — Ли передразнила миссис Ломакс. — Хорошим мальчиком.

Чед застонал.

— Я должен немедленно изменить это впечатление. И начну я прямо сейчас.

Он потянулся к Ли, положил руку ей на затылок и притянул к себе.

— Мне кажется, тебе не понравилась моя сдержанность сегодня, а я так старался держать себя в узде. Но за ленчем я мог думать только об этом.

Его губы были теплыми, нетерпеливыми, требовательными. Он ожидал повиновения и не был разочарован. Губы Ли маняще приоткрылись, и все ощущения, которые она так старалась подавить в себе, воскресли вновь. Ее тело вспыхнуло огнем от жара его губ. Их языки боролись, сплетались, ласкали друг друга.

Потом его губы коснулись ее щеки, уха.

— Ты по-прежнему считаешь меня «хорошим мальчиком»? — прошептал он.

— Нет, — вздохнула Ли, — теперь не считаю.

Он схватил ее за руку и с жаром поцеловал ее

ладонь. Сердце Ли гулко билось.

— Я не знал, как ты ко мне относишься. Поэтому и явился без приглашения вчера вечером. Я побоялся позвонить, думал, ты не захочешь меня видеть.

— Ты ошибался, как видишь.

— Я не мог рисковать. Я должен был тебя увидеть.

— Почему, Чед?

Большим пальцем он поглаживал синие вены на ее запястье. Снова поднеся ее руку к губам, он заговорил, целуя ее пальцы:

— Потому что с той минуты, как я оставил тебя в больнице, ты не выходила у меня из головы.

— Это можно понять — не каждый день мужчины принимают роды на дороге у посторонних женщин.

— Ты же знаешь, что дело не в этом. — Его пальцы играли с мочкой ее уха. — Я думал о тебе как о женщине, которую мне хотелось бы узнать лучше, но которая, вероятно, еще не справилась с тем, что с ней случилось. Господи, я вспоминаю тот день и думаю, что наверняка перепугал тебя до смерти.

— Сначала я и вправду испугалась.