|
Несмотря на усталость. Ли не спалось. Она лежала с открытыми глазами и следила за тенями на потолке. Что она знает о Чаде Диллоне? Да ничего. Вместе они пережили такое! Он помог ее ребенку появиться на свет; а она практически ничего не знает ни о нем, ни о его семье... Она так и подскочила при мысли об этом. Семья! А вдруг он женат? Вдруг он с самого начала ей лгал? Или женился позже, после рождения Сары? Может, телефонный звонок был связан именно с этим? Должно быть, его жена узнала, что он собирается завести роман... Нет, тот звонок был продиктован чрезвычайными обстоятельствами. Чрезвычайными. Его , жена попала в аварию! Ведь Чад тогда сказал: "Где?" и "Что, совсем плохо?". Точно, его жена и четверо детей p`gahkhq| на машине! Нет, этого не может быть! Она застонала и откинулась на подушки. Он не женат. Она не могла объяснить этого, но она почему-то была твердо уверена, что он не женат. Вокруг него было столько тайн, и ей так хотелось их разгадать. Кем он работает? Где живет? Почему он несколько месяцев выжидал, прежде чем ее навестить? Ее мысли неизменно возвращались к тому вечеру, когда его внезапно заставил уйти телефонный звонок. Когда он целовал и ласкал ее, волнуя так, как никто никогда не волновал до него. Ей приходилось со стыдом признать, что ощущения, которые разбудил в ней Чад, были до сих пор ей неведомы. Грегу, как бы она его ни любила, никогда не удавалось вызвать в ней такую бурю чувств. Она беспокойно ворочалась в постели, вспоминая его опытные, нежные руки, развязывающие тесемки на халате, его сдержанность - он не желал прикасаться к ней до тех пор, пока не был уверен, что она тоже хочет этого. Его руки не требовали ничего для себя, они дарили наслаждение. Его губы, терпеливые, знающие, доставляли ей то же удовольствие, какое получал от поцелуя он сам. Он не спешил, не старался взять ее штурмом; он чувствовал каждый ее порыв, приспосабливался к ней. У него, конечно же, было много женщин до нее... Да разве удивительно, что он так нравится женщинам? Начиная с Сары и кончая старушкой миссис Ломаке там, в ресторане, - все обожали его, инстинктивно чувствуя в нем человека, способного любить. А какие уверенные, чувственные у него пальцы! Он умел быть неотразимым. Ли опять застонала, вспоминая горячее и нежное прикосновение его губ к своим соскам, невыразимо приятное ощущение его языка на груди. Мужское начало в нем властно говорило о себе, проступало в каждом его движении, жесте. Как же ей хотелось быть сейчас с ним, ощущать на себе тяжесть его тела, чувствовать его силу, проникающую в нее... Господи, что же такое с ней происходит? Ведь она была спокойной, рассудительной женщиной. Нельзя так распускаться. Она терпеливо сносит свою вдовью участь, одна растит дочурку, как и обещала родителям. Она не позволит сексуальным фантазиям, к тому же связанным с малознакомым человеком, уничтожить ее здравый смысл! Приняв это историческое решение. |
