— Если ты решишь так делать, Дуг, то все согласятся!

Слова Шари смутили Марсдена — он сам не ожидал такого, занятый по горло повседневными проблемами. Туманный отзвук забытых целей, стремлений прозвенел в их душах. В это занятое время пропагандирования и организации будущего устройства мира — ему казалось нелепым вспоминать о том, как пережидать ураган в «сердце бури», в спокойном пространстве в середине циклона. Однако те мысли вернулись к нему, захлестнули сознание…

Только один раз сомнения коснулись его сердца. Почему же нет сообщений об огнях в небе? Почему космолеты не отправились?

— Да-а, — протянул он недовольно. — Все действовали необычайно правильно, когда положение дел им объясняли. Но ведь, в конце концов, мы здесь цивилизованные люди! Умеем направлять и канализировать лишние страсти.

Он, собственно, не это хотел сказать. Удивленное лицо Шари и выпученные глаза Стива заставили его пожалеть о сказанном. Он знал, что они думают. Но его собственные чувства они ведь понять не могли? Собравшись с мыслями, он резко сказал:

— Куллифорду и Спартанским братьям придется обрабатывать Капитал-сити. Мы оставили его напоследок. Бог знает, что там сейчас происходит.

— Они недавно передвинулись, — отметил Стив. — Ягода, должно быть, еще сильна.

— Всякая связь отсутствует. Удивляюсь, — проговорила Шари с нескрываемой злобой, — как они все там еще держатся.

— Трясутся за собственные шкуры! — вставил Стив.

— К чему твой цивилизованный подход, Дуг? А если они начнут воевать за города с ягодой?

— Ладно, ладно, — прервал Марсден неприятный ему разговор. — Проинструктируйте свои команды. Увидимся вечером.

И вот, приняв короткий дрим из старого каталога, свободного от его собственной пропаганды, Дуглас вечером принимал Стива, Мэгги и Шари. Они устраивали прощальную выпивку перед отлетом в Капитал-сити. Все были возбуждены, нервно взвинчены. Ведь им предстояло разгадать тайну Столицы и окончательно решить всю проблему. Стив и Мэгги, видя настроение Дугласа, поболтали и ушли, Шари стояла у окна в последних лучах заката. Красный свет, пронизывая прозрачные складки ткани, ясно очерчивал формы ее тела.

— Шари!.. — начал он и замолчал. Язык не повиновался ему. Она повернулась, дрожа в страсти. Вытянула руки:

— Дуг! Мы были такие дураки! Но теперь все будет как надо! — и с улыбкой двинулась к нему. — Ты помнишь — ты хотел быть Номером Первым в чем-нибудь одном на всей планете? Как ты пробовал все пути… И вот теперь — теперь ты Номер Первый!

Она охватила его руками и крепко прижала к себе:

— Но для меня ты всегда был Номером Первым! Я люблю тебя, Дуг! Только это мне теперь важно!

Дуглас ощутил глубокое потрясение. Он отодвинулся назад, освобождаясь от ее рук. Дрожь ее тела передалась ему. Его сердце сжалось. Он не хотел изменить Той — не Шари! Но все же, все же…

— Нет, Шари!.. — он пытался сказать, изложить свои чувства словами, но ничего не получалось. — Это — Паула…

Она отдернулась и замерла, будто он ударил ее по лицу.

— Эта стерва! — вырвалось у нее. — Она не на добро тебе, Дуг! Она злая, бессердечная, корыстная! Ей всего мира не жалко — лишь бы ей хорошо. Как ты можешь? Не верю, Дуг! А я люблю тебя! Мы здесь, вместе, на заре нового века! Неужели ты…

Он схватился рукой за свой пылающий лоб. Да, он не понимал тогда, что он делает с этой девушкой.