Заку потребовалось усилие, чтобы сохранить свое внешнее спокойствие. У него затекли и заныли ладони, а в желудке раздавалось урчание. Он не мог позволить, чтобы Филемон заметил это.

Филемон попятился в угол, который был выложен из двух упаковочных ящиков. Старик выглядел ужасно. Его скрюченные пальцы хватали воздух, при этом ничего не ощущая. Изо рта пахло совершенно омерзительно. Поры на его розовом носу были крупными и серыми.

– У меня здесь нечего пить, мистер Рендольф—«Большой карман».

– Не может быть, – ответил Зак. – Позор. – Казалось, это было для него неубедительным.

Глаза Филемона стали влажными. Он весь дрожал. Но в его покрасневших глазах проступало какое-то животное отвращение. Зак заметил это и подумал: «Не позволяй дразнить себя. Здесь есть что-то более важное, чем его показной гнев».

– Ты… ты наложил свою лапу на мое имущество! – Филемон зашатался.

– Ты останешься трезвым, мистер Рендольф—«Красивые слова». В таком состоянии тебе станет гораздо хуже, когда Юнг наполнит твою голову раскаленным свинцом.

Зак продолжал говорить спокойно, чтобы этот педераст не смог защищаться: «Послушай, Филемон. Если ты действительно так настроен против меня, прошу прощения, что надоедаю по таким пустякам. Мы ведь не друзья, не так ли? Но нам следовало бы стать ими. Мы же образованные люди, и ты, и я».Филемон заморгал, не сообразив сразу, как ему поступить. Зак положил руку на его плечо. Впервые старик заметил блестящую модель N7, которая висела на бедре Зака. – Ты собираешься сразиться с ним? – Филемон отрыгнул и покачал головой. Из-под его век показались какие-то выделения. Он безумно вцепился в свои взъерошенные волосы. – Никогда бы не подумал, что увижу у тебя это.

– Как и многие другие, включая и меня самого. – Он не снимал руки с плеча Филемона. Наоборот, еще больше вцепился пальцами в старика.

– Ты ведешь себя неестественно для человека, который не пил, – произнес Зак.

– Ты уверен? – глаза Филемона чуть не вылезли из орбит. – О!

Он упал на колени. Пламя свечи развевалось из стороны в сторону, бросая странные причудливые тени. Филемон ползал по лачуге. Зак все больше сжимал его плечо.

– О, Рендольф, оставь меня в покое! Я стар! Я болен! – Он смотрел недоверчивым взглядом на своего мучителя. – Ты не Зак Рендольф.

Применив силу, Зак улыбнулся. «Ты пил, не так ли? Признайся».

Филемон прижал ладони к щекам. «Я бы хотел выпить и напиться. О, смертные духи. Мучения души отняли у меня память. Забрали все мои воспоминания! О!»

Зак схватил старика за нечесаные волосы и отвел его голову назад. Несколько седых волос, похожих на солому, остались у него в руках.

– Если ты не пил, – повторил Зак, – как же тебе удалось узнать, что замышляет Буффало Юнг, а, Филемон? А главное, откуда ты узнал, что он собирается обязательно убить меня?

Филемон попытался укусить запястье Зака. Однако сильный удар вызвал еще один приступ агонии. Филемон хватал зубами воздух.

– Я бы хотел, чтобы ты рассказал мне немного о мистере Буффало Юнге, – сказал Зак. – У меня такое чувство, что вы были рады встрече, когда ты примчался в Джеронимос, чтобы позвать на помощь. Может быть, ты знаешь слабые места Буффало Юнга, а, Филемон? – Зак прижал голову Филемона к стене, где торчал большой гвоздь. – Ты поможешь мне, Филемон?

Показались капельки крови, они выступили на макушке головы Филемона.