— Вам суждено было стать пешками в жестокой военной игре, — пожал плечами Нильд. — А мы хотим, чтобы эта игра прекратилась.

— Я видел на стенах надписи Молодых, — сказал Оби-Ван. — Вы мелидийцы или дааны?

Сериза покачала головой.

— Мы и те и другие. Мы едины. — Она гордо вздернула голову.

— Значит, вы хотите остановить войну? — переспросил Куай-Гон.

— Но сейчас действует прекращение огня, — напомнил Оби-Ван.

Нильд махнул рукой:

— Война начнется снова. Может, сегодня, может, через неделю, но начнется обязательно. Так всегда бывало. Даже самые старые из стариков давно забыли, из-за чего разгорелся первый конфликт. Никто не знает, почему началась война. Все помнят только одно — битвы, битвы, битвы. Строят грандиозные мемориалы и ходят туда каждую неделю, чтобы напоминать друг другу о пролитой крови. И нас заставляли ходить.

— Залы Памяти, — понимающе кивнул Оби-Ван.

— Да, вбухивают все деньги в эти Залы, а города лежат в развалинах, — с горечью продолжал Нильд. — А тем временем дети голодают, больные умирают без лекарств. Войска и мелидийцев, и даанов вытоптали все плодородные земли, негде стало пахать и сеять, земля превратилась в выжженную пустыню.

А они воюют и готовятся к новым войнам.

— Все сражаются и сражаются, — подтвердила Сериза. — Ненависти нет конца.

— И кого же защищают наши славные военачальники? — спросил Нильд. — Только мертвецов! — Он обвел рукой длинные ряды могил. — Мертвецы заполонили всю Мелиду-Даан. Их стало уже негде хоронить. Это старинное кладбище, наверху много других. А Молодые хотят нормальной жизни для живых. Мы должны отобрать у них планету. Все среднее поколение перебито, наши родители мертвы. Те, кто остался жив, встали на сторону стариков и продолжают сражаться. Сейчас им доступна только одна тактика — снайперские перестрелки и саботаж, потому что в последней великой битве истрачено почти все оружие и боеприпасы.

— Даже звездолетов почти не осталось, — добавила Сериза. — И мелидийцы, и дааны тратят последние деньги на строительство оружейных заводов. Они хотят делать все больше и больше оружия. На этих заводах заставляют работать детей. Тех, кому исполнилось четырнадцать, насильно отправляют в армию. Вот почему мы ушли под землю. Нам ничего не остается — или жить здесь, или умереть там.

Оби-Ван окинул взглядом склеп, всмотрелся в лица мальчиков и девочек. Он совсем недавно прилетел на эту планету, но успел увидеть достаточно много.

Он понимал, что Нилъд и Сериза правы. Старики уничтожают планету.

Проверенные временем моральные законы, которые велят улучшать свой мир, чтобы оставить его в наследство будущим поколениям, здесь не действовали.

Даже дети приносились в жертву ненависти. Оби-Ван восхищался решимостью ребят, отважившихся сражаться за свое будущее.

— Вот почему мы и спасли вас от Вехутти, — пояснил Нильд. — Военный совет намеревался взять вас в заложники и использовать как козырную карту в переговорах с Советом Джедаев, чтобы тот поддержал правительство мелидийцев. Они надеялись силой вынудить вас выступить в их защиту перед Галактическим Сенатом на Корусканте.

— Он плохо знает джедаев, — заметил Куай-Гон.

— А он вообще ничего не знает, — фыркнул невысокий худенький мальчик. — Он же мелидиец.

Нильд одним прыжком подскочил к мальчику, схватил его за горло и приподнял над землей. Ноги мальчика судорожно забились в воздухе, он задыхался.