—Это еще почему?

—Не хочу быть старухой, ясно?

Тамара щелкнула племянника по носу и встала. Мишка сурово сказал:

—Плов будешь есть. Иначе…

—Что — иначе?

—Иначе все расскажу родителям! Про твой обморок.

—А это уже шантаж…

—Плевать!

Тамара посмотрела в упрямые ярко-синие глаза племянника — он унаследовал их от матери,— пожала плечами и воскликнула:

—Да поем-поем! А пока пойду к Лельке. Она в спальне, говоришь?

Мишка кивнул. Крыс заозирался, затем прижался к ногам хозяйки и на всякий случай грозно клацнул зубами. Тамара вздрогнула, виновато покосилась на пса и понизила голос.

—А…а Коська где?

Мишка фыркнул:

—Боитесь?

—А как же!

—Ну и зря. Он наверняка спит. Если не удрал на улицу.

—Неплохо бы,—пробормотала Тамара, бдительно осматривая прихожую и коридор.

И быстро потянула Крыса к спальне, на ходу обдумывая трудный разговор со старшей сестрой.

                                                            ***

Захлопнув за собой дверь, Тамара невольно хмыкнула: неплохо ее сестрица устроилась! Тяжелые золотистые портьеры сдвинуты, комната тонет в полумраке, лампа над изголовьем высвечивает лишь уютный островок с грудой книг на широченной кровати. Миниатюрную Лельку сразу и не разглядишь.

 Тамара подошла поближе и раздраженно прикусила нижнюю губу: старшая сестрица старалась вовсю. Лежала, вытянувшись стрункой, сосредоточенно грызла ручку и что-то невнятно бормотала себе под нос. А вокруг нее разнокалиберными стопками тянулись к потолку книги.

Крыс протяжно вздохнул и немного виновато покосился на хозяйку. Он терпеть не мог всяческой макулатуры, ревновал к ней, и немало ценных книг погибло, пока пес пребывал в нежном щенячьем возрасте. Лишь весьма чувствительные тумаки разгневанной Тамары помогли бультерьеру уяснить: книги –табу.

Само собой, занятая Лелька гостей не заметила. Тамару это ничуть не удивило. Когда старшая сестрица обдумывала очередную пакость, над ней можно было из пушек стрелять, все равно не услышит.

Тамара осторожно, чтобы не разрушить окружающего сестру оригинального частокола, потянула одну из книг и с недоверчивым изумлением пробормотала:

—Агата Кристи…

Рядом, венчая стопки, лежали Артур Конан Дойл, Реймонд Чандлер, Марио Пьюзо, Эрл Стенли Гарднер, Джеймс Хэдли Чейз, Александра Маринина, Юлиан Семенов и Татьяна Полякова. Под ними теснилось ассорти из детективов всех времен и народов. Некоторые имена на обложках Тамара вообще впервые видела, зачем эти авторы понадобились Лельке — непонятно.

Окончательно сразили девушку «Золотой теленок» и «Двенадцать стульев». Ткнув в потрепанные глянцевые корешки пальцем, Тамара обвиняюще воскликнула:

—А Ильф с Петровым тебе зачем? Это же сатира!

Лелька подпрыгнула от неожиданности, отбросила в сторону ручку и села. Некоторое время она удивленно рассматривала младшую сестру и валявшегося у нее в ногах Крыса, однако быстро пришла в себя и раздраженно заявила:

—Не только сатира.

—Да-а?

—Остап Бендер, если хочешь знать, любого детектива только так обставит. Просто вы за смешным главного не видите.—Тамара пренебрежительно фыркнула, а Лелька воскликнула:— Вспомни, как он искал пропавшие стулья! А работа, что он проделал, когда выслеживал подпольного Рокфеллера?

—Кого-кого?

—Не «кого-кого», а Корейко.