Сухогруз «Шип Харбор» мирно дремал у дальнего причала и напоминал десятиэтажный черный дом. Я не предполагал увидеть такую махину. У крутого трапа стояли двое крепких ребят, матрос и офицер. Они громко смеялись, веселя друг друга неприличными шуточками.

– Мне нужен Джаспер Конн, – сказал я, приблизившись к ним. У обоих был такой вид, словно они ожидали нападения.

– Кто вы?

Я назвался. Они переглянулись, затем матрос свистнул, да так, что у меня уши заложило. Возле юрта появилась морда в фуражке с крабом. Задрав олову, офицер крикнул:

– Лем, проводи этого малого к капитану.

Фуражка кивнула. Я взялся за поручни и отсчитал двадцать семь ступеней, пока взобрался на посудину.

– Капитан сегодня не очень-то приветливый. Не перечьте ему, не то придется выплывать на берег минуя трап, -сказал ожиревший морж, когда я очутился на борту.

Этот шарообразный, со щеткой усов и плоской головой, человек, при шторме, очевидно, катается по палубе, как бильярдный шар по сукну.

– Вряд ли. Я ему нужен.

– Ваше дело. Пошли.

Передвигался толстяк на удивление ловко, с легкостью взбегая по узким крутым лестницам, ширина которых точно соответствовала объему его бедер. С таким не разойдешься.

– Еще не разгружались? -спросил я, не зная для чего.

– Завтра приступим. Выбились из графика, опоздали на двое суток и на второй день не дают грузчиков. Режим здесь строгий. Опоздал-пеняй на себя.

– Простой – дорогое удовольствие.

– Конечно. Но кэп впал в печаль. Так бы он все устроил, не впервой, а сейчас ему не до груза.

– Я в курсе.

Морж подвел меня к каюте и ткнул в ее дверь толстым пальцем.

– Здесь. Только без меня.

Мой провожатый резко повернулся и упорхнул, будто у него в одночасье выросли крылья.

Я постучал и, не дожидаясь ответа, вошел. Джаспер Конн находился в весьма разогретом состоянии. На столе валялось несколько пустых бутылок из-под скотча, капитан добивал ту, что еще содержала немного жидкости. От одной рюмки этой дряни я полез бы на стену, но Конн сохранял вертикальное положение, сидя на стуле, и еще как-то реагировал на окружающий мир. Жил он скромно. Наверняка на судне нашлась бы каюта побольше этой, но он, очевидно, признавал законы морского братства. Правда, она была двойная. Его реакция на мое появление была такой, как если бы в дверь влетела сине-зеленая муха. Слава богу, в данный момент у него не хватало ловкости, чтобы выловить ее и прихлопнуть.

– Вы нашли записную книжку сестры? Он попытался встать, но не смог. Китель валялся на полу, но вряд ли он намеревался поднять его и надеть. Па мускулистом торсе на фоне загорелой кожи белели подтяжки, волосы, так тщательно уложенные днем, торчали в разные стороны и падали на глаза.

– Они мне ответят за Нелли! Я сниму с них шкуру живьем. Садись, парень, выпей со мной. Мы найдем их.

Я взял стул и сел рядом с ним. Выглядел он совершенно потерянным, на лице остались следы слез. Мутные глаза временами вспыхивали, как зажженные спички, но тут же гасли. Он положил мне руку на плечо и очень тихо проговорил:

– У меня никого, кроме нее, не было. Я воспитывал ее, она меня. Мы были матерью и отцом друг для друга, мы были братом и сестрой. Мы были друзьями. Понимаишь, браток?

Мне показалось, что моя ключица сейчас треснет под его пальцами.

– Вы знаете кто это сделал? Он нахмурил сросшиеся брови и бросил на меня быстрый взгляд.

– Я найду их. Слышишь, браток, найду! Если ты мне поможешь, я сделаю тебя богатым человеком. Ты же обещал помочь мне, так?

– Обещал.