Грабитель не двинулся с места.

— А в сейфе сколько?

— Парень, код от сейфа знают только менеджеры, — ответил клерк.

Бедняга обливался потом. То, что он говорит правду, было очевидно, во всяком случае для Лайма.

Вооруженный грабитель тоже вовсю потел.

— Чушь! Вас научили так отвечать! — Вдруг он снова наставил пистолет на группу заложников. — Еще раз дернешься — мозги по стенке размажу! — крикнул он одному из механиков.

Покупатель, стоявший за Лаймом, — мужчина лет семидесяти, страдающий избыточным весом, — тихо, тонко всхлипнул от страха.

— Открывай чертов сейф! — рявкнул на кассира грабитель. — А вы все выворачивайте кошельки!

Лайм полез в задний карман за кошельком и шагнул вперед — якобы для того, чтобы удобнее было доставать. Он был проницателен — заметил, что одежда у мужчины измятая, но чистая. Потел налетчик исключительно от волнения: зрачки не расширены, следов уколов не видно. Нет, перед Лаймом не профессиональный преступник и не наркоман. Пистолет на вид старый, но это не дешевая дамская безделушка.

— Зачем тебе деньги? — спокойным тоном спросил Лайм.

Грабитель продолжал угрожать кассиру, и вопрос дошел до него не сразу.

— Что? — бросил он, не сводя глаз с кассира.

— Я спросил: зачем тебе деньги?

Теперь взгляд грабителя и его пистолет были направлены на Лайма.

— Заткни пасть! — Преступник обвел остальных заложников враждебным, подозрительным взглядом. — Я сказал: вытряхивайте кошельки!

Тем временем Лайм сделал еще шаг, но не навстречу грабителю: не опуская рук, обходил его сбоку. А заложники расступились, инстинктивно стараясь держаться подальше друг от друга.

— Ни с места! — вскричал грабитель, переводя дуло пистолета с одного человека на другого.

— Зачем тебе деньги? — в третий раз спросил Лайм, чтобы внимание преступника снова переключилось на него. В руке он держал кошелек. — Из-за твоей выходки этого бедолагу уволят. И раз уж придется отдать тебе все мои деньги, хотелось бы знать, на что они пойдут. — Лайм выдержал паузу. — На наркоту? Угадал?

Налетчик посмотрел на Лайма как на дурака.

— Да пошел ты! — бросил он.

Лайм пожал плечами с таким видом, будто его подозрения подтвердились.

— По-твоему, я на наркомана похож?

— Мне-то откуда знать?

— Вот именно, ни черта ты про меня не знаешь! Наша система меня отымела и выбросила! С трех работ выгнали! Не заплачу сегодня за квартиру — меня выселят!

— Выселят… — повторил Лайм, опуская руки и демонстративно открывая кошелек.

— Я так и сказал! На улицу вышвырнут! А моего ребенка государство отберет! Да только это не твое собачье дело!

Последнюю фразу грабитель выкрикнул громче и агрессивнее, к тому же опять стал целиться. Теперь он выглядел неуверенно, колебался, но Лайм понял, что от этого он стал только опаснее. Остальные заложники у Лайма за спиной разошлись широким полукругом.

— Стоять, мать вашу! — взревел грабитель, угрожая пистолетом.

Лайм молча кивнул им, показывая, что необходимо подчиниться.

— Выходит, ты в отчаянном положении, — сказал Лайм грабителю. — Понимаю. Но задумайся, что ты творишь. Ты ведь не вор. Ну уволили с трех работ. Ну винишь ты в этом систему. И может быть, правильно винишь.