Вот первая стрела ударилась в щит. Тот лишь чуть дрогнул, капитан — так и вовсе ухом не повел, вцепившись в штурвал. Сейчас от точности движений Хая зависела судьба и его корабля, и экипажа. Стоит пройти чуть дальше, чем нужно, и этот Блайт, чтоб ему пусто было, не сумеет выполнить свою задумку. Второй круг, потерянное время… Наверняка пираты сейчас чинят свои баллисты, вряд ли огонь успел так уж сильно их повредить.

Ну, а если подойти слишком близко… Кошку с борта фрегата метнут шагов на двадцать, не меньше. Кованую трёх-четырёхлапую кошку, за ней — кусок цепи и смолёный толстый линь, который не в раз перерубишь. Если дотянешься. Только вот лучники с фрегата не дадут парням Ублара Хая и головы поднять. Такую кошку руками далеко не швырнуть, требуется что-то вроде арбалета. Стоит ли надеяться, что арбалет поврежден пламенем? Нет уж, лучше не рисковать.

Блайт стоял на носу корабля и спокойно слушал, как бухают стрелы в толстые доски. Парни, что удерживали щиты, заметно нервничали, подобное дело было им явно в новинку. Ангер остро сожалел, что на «Урагане» нет другого мага — «купол» подошел бы сейчас куда лучше, чем деревяшки… хотя бы потому, что для той идеи, что пришла в голову Ангеру, придётся выглянуть из-за надёжной но, к несчастью, непрозрачной защиты. А одновременно и держать «купол», и реализовывать задуманный план, было выше возможностей Блайта. Придётся рискнуть.

Фрегат был уже совсем близко. Слова насчёт «тридцать шагов или меньше» Хай понял только наполовину, по оценке Блайта, до борта «Мизерикорда» — ровно тридцать шагов. Пора…

— Раздвинуть щиты. Щель в три пальца, — приказал он.

Руки Консула пришли в движение, прозвучали первые слова плетения. Обычно это заклинание используется в куда более спокойной обстановке, но выбирать не приходится. Щит опять вздрогнул — пираты всегда стреляли отменно, а с тридцати шагов попасть в столь массивную цель сумеет и не лучший стрелок.

Кто бы ни командовал стрелками, человек это был, вне всяких сомнений, сообразительный. Пираты оставили в покое рулевого и теперь вокруг Блайта и прижавшихся к щитам матросов непрерывно свистели стрелы, пронизывая паруса, впиваясь в доски. Кто-то из парней Хая, то ли слишком смелый, то ли слишком глупый, высунулся из-за фальшборта и, почти не целясь, разрядил арбалет в сторону фрегата… и тут же завалился на спину, с тонкой стрелой в горле.

Блайт даже не обратил внимания на смерть смельчака. Давно и крепко заученные жесты, намертво впечатанные в память слова. Он считался хорошим магом, не лучшим в Империи, безусловно, но хорошим. Но сейчас ему приходилось тяжело, слишком много сил растрачено, слишком велико расстояние, слишком узкая щель меж толстых, надёжных щитов. Пот заливал глаза, сердце отчаянно билось, давая понять хозяину, что тот переходит допустимые пределы.

Болт, выпущенный из тяжёлого арбалета, всё-таки расколол мореную доску, истратив на это всю свою мощь. Почти всю — того, что осталось, хватило лишь на лёгкий укол, на ранку глубиной в полногтя, не более. Но парень, не ожидавший этой короткой, незначительной боли, дёрнулся, на мгновение утратив контроль над огромным щитом, разжал пальцы. Сооружение с грохотом рухнуло на палубу.

Почти в тот же миг тело парня приняло в себя две стрелы… потом ещё одну… и ещё… Первая ударила в живот, с такого расстояния пробив его насквозь и пришпилив моряка к поручням. Блайт невозмутимо плел заклинание, словно не видя, как вздрагивает широкоплечее тело, закрывающее Консула теперь вместо щита. Одна из стрел пронеслась над плечом Ангера, отточенный наконечник легко вспорол камзол, оставив на коже недлинный порез, сразу же набухший кровью. Маг чуть заметно дрогнул, но плетение продолжалось, неуклонно подходя к концу.

Последний жест.

Последняя фраза.