С утра Антон Игоревич приехал за Валерой на УАЗе и тот, в три ходки загрузив в него инструмент и необходимый пиломатериал, отправился к месту новой работы. Петрович сперва помог девочкам из бригады Лизы выложить фронтальную часть очага, а потом, показав им схему выкладки кана, занялся пиломатериалом для тесовой кровли. Его нужно было много, очень много – на сушилку для дерева, на склад сырца у геолога и на семейное общежитие.

Штабель бревен при этом почти не уменьшился в размерах. В свое время Петрович подсчитал, что за время лесоповала Андрей Викторович со своей бригадой, делая просеку, свалили около восьми сотен деревьев, в основном сосен. Примерно половина из них была первого сорта, то есть из них можно было получить один шести с половиной метровый брус тридцать на тридцать, один – двадцать на двадцать, и один хвостик – десять на десять. Примерно тридцать процентов составлял второй сорт, где максимальным сечением было двадцать на двадцать. И еще двадцать процентов шло третьим сортом, из которого больше чем десять на десять не получишь. И выбросить жалко, и нормально использовать нельзя. Такие бревна после самой простейшей обработки и шли на столбы временных навесов и прочие подсобные сооружения. Вот, например, фонарный столб – извольте полюбоваться.

Вот досками для кровли Сергей Петрович и занимался почти весь день. Только ближе к вечеру, когда запас для сушилки был уже сделан, он навестил коллегу, чтобы глянуть на фундаментные работы. Там тоже дым стоял коромыслом. Еще вчера тот в поте лица выдолбил перфоратором в известняке рабочий ровик примерно по полметра шириной и глубиной, и известняковый щебень горой громоздился в стороне. Сегодня утром он забрал заготовленные Валерой сухие колья и, пробурив дырки и обозначив штроборезом надрезы на известняковом массиве, попробовал совершить первый откол породы.

Правда, за водой, чтобы лить ее на колья, полуафриканкам приходилось бегать аж до промзоны – а это триста пятьдесят метров в одну сторону налегке, и столько же обратно, с двумя ведрами. Набухали колья несколько часов, но таки кое-что из этой затеи получилось. Конечно, местами камень лопнул криво, местами вообще раскрошился, но никто и не рассчитывал на стопроцентный результат – выйдут годными половина блоков – и то хлеб. Вот и сейчас из четырнадцати размеченных блоков из первого ряда условно годными и нуждающимися в допиливании болгаркой вышли восемь штук, а из второго – семь. Их уже вытащили из раскопа и сложили в сторонке.

Когда пришел Сергей Петрович, отставной прапорщик равнял на завтра следующую рабочую плоскость, а полуафриканки по очереди отгребали и выбрасывали образовавшуюся щебенку. Пятнадцать блоков за смену были до смешного незначительным результатом. И хоть сам метод доказал свою успешность, скорость работы оставляла желать лучшего. Конечно, можно увеличить размер откалываемых блоков, но тогда они станут неподъемными для ручной работы и понадобится нечто вроде подъемного крана. А это морока, решать которую сейчас некогда и нечем.

– Значит так, Андрей, – сказал Петрович своему товарищу, вылезшему навстречу ему из ровика, – с такой скоростью работы – это черепаший темп. Изготавливая по пятнадцать блоков в сутки, мы провозимся в этой каменоломне не менее полугода. Даже если выработка увеличится вдвое, втрое и даже в четверо, по срокам это все равно будет неприемлемо.

– Хорошо, Петрович, – ответил тот, – что ты предлагаешь?

– Пока у меня только одна идея. Мы можем выложить цоколь Большого Дома из жженого кирпича на известковом растворе, с небольшой добавкой цемента. Ломать камень надо, но ломать не на плитняк, а именно на щебень. Это у тебя получается неплохо.

– Да, ломать не строить… А жженого кирпича-то у нас хватит? Ты вон сейчас над каждой штукой трясешься.

– Впритык, но хватит.