Оба и в самом деле оказались Селии не по силам. Как хорошо ухоженное дерево, оба кузена обладали стволами, которые со временем росли в длину и толщину. Можно было лишь удивляться, как такая хрупкая женщина, как Селия, могла приютить не то что один, а целых два ствола Хардвиков. Однако ее миниатюрное тело вполне могло стать катализатором, разжигавшим их плотские крайности, пробуждавшим кузенов осуществить самое низменное в среде, которая не могла справиться с подобным излишеством.

Не без труда сэр Джейсон начал извлекать свой инструмент. Однако сжатый задний канал Селии удерживал его с такой силой, что стенки подрагивали, затем словно с сожалением выпустили его, член выскочил, словно пробка из бутылки шампанского. Он рассматривал отверстие, которое только что покинул, и заметил, что оно вроде не может закрыться так, чтобы вернуться в прежнее герметическое состояние. Он и в самом деле затрахал его на славу! Оно многие дни будет пребывать в столь плачевном состоянии. Сэр Джейсон улыбнулся, довольный видом хорошо изъезженного ануса Селии. Его гофрированный ободок сверкал гневно-красным цветом, и он наклонился, чтобы увенчать его прощальным поцелуем, прежде чем им займется кузен. Едкий аромат побудил его засунуть язык в пылающее отверстие, чтобы отведать его, и оно ответило тем, что обняло язык. В это мгновение сэр Джейсон изверг семя и обдал им ноги Селии. Она пошевелила пальцами ног, ощущая это липкое подношение и язык сэра Джейсона, вторгающийся в нее.

Судорога свела ноги Селии, и ей временно пришлось забыть о зеркалах. Она встала на пол на колени, на стол пришлась большая часть ее веса, когда она перегнулась через него. Ее груди прижались к дереву и она так пристроила свою задницу, что та осталась удобно выпяченной и готовой пойти на дальнейшие сладострастные мучения. Она облизала губы, сгорая от нетерпения взять выдохнувшийся член сэра Джейсона в рот и вернуть его к прежней активности. Когда Колин занял позицию своего кузена позади нее, она приготовилась к жгучему вторжению, которое вот-вот состоится.

Но напряженное отверстие ее ануса встретило что-то мягкое и теплое. Возлюбленный наклонился перед Селией и языком обхаживал больное и раздраженное отверстие, словно желая вдохнуть в него жизнь. Она расслабила потрепанный сфинктер, а ее вздохи убедили Колина в том, что его решение отложить вторжение было разумным. Хотя его пенис рвался проникнуть внутрь благоухавшего отверстия, которое он лизал, ему не хотелось спешить, ибо опыт подсказывал, что предварительная работа языка лишь воспламенит страсти Селии и должным образом вознаградит его. Поэтому он продолжав трудиться языком, пробуя все, что могла предложить эта сочная розетка. Случилось так, что Колину не надо было самому приступить к следующему шагу, ибо Селия умоляла овладеть ею в этом месте охрипшим от желания голосом.

Каждый кузен ухватился за бедро и развел до упора, таким образом поставив Селию в позу, которую оба любили — в такой позе все, чего им хотелось разглядеть, было на виду. Ее бритые срамные губы великолепно расступились, трепещущий между ними лепесток высунулся так далеко, что казалось, будто он соревнуется с мужскими экземплярами, которые раскачивались совсем рядом. По ходу дела щеки ягодиц Селии тоже раздвинулись, показывая краснеющий ободок, который гордо сиял от слюны и семени Хардвиков.

Селия дрожала от возбуждения, особенно когда взгляд сэра Джейсона устремился на твердеющий снаряд. Чувствуя, что у него появился поклонник, снаряд начал разворачиваться и самые чудесные лепестки природы раскрывались перед его глазами. У него слюнки потекли, когда перед ним раскрылись шелковистые прелести. Как часто он стремился к маленькому прелестному клитору Селии, скрывавшему столько женственных тайн. Сэр Джейсон овладевал им даже во снах, так сильно было его влечение к этому атрибуту женственности.