Видя Селию обнаженной и доступной для любой плотской похоти, Колин вознес благодарность вину, которое поглотил. В отличие от сэра Джейсона, который только что потерпел неудачу, вино отсрочит его заключительное подношение и предоставит дополнительное время для того, чтобы отведать ее вкусную попочку, предоставленную его изголодавшемуся пенису. Колин начал пробиваться в пламенеющее глубокое ущелье, которое раскрыл его кузен и умаслил, чтобы обеспечить ему плавный вход. Колин действительно никогда раньше не входил в попочку Селии с такой легкостью. Набухший орган проскользнул туда, словно жиром намазанный, и быстро дошел до бархатной сердцевины, а его головка трепетала у входа в толстую кишку.

Селия жадно смотрела на растущий член сэра Джейсона и водила языком по своим губам до тех пор, пока те не стали мерцать при свете камина. Вдруг он подался вперед, чтобы захватить ее язык, желая угостить яством, которое сам отведал. Он громко простонал, когда кончик ее языка затрепетал у него во рту, сильно напоминая ему предмет страсти, и по его телу прошла серия содроганий. Выдохшийся член сэра Джейсона снова надулся и достиг самого большого размера, и Селия застонала, прильнув к его устам, когда налившаяся кровью шишка лизнула ее бедро, оставляя вязкий след. Она изо всех сил сосала его язык, снимая с него все богатство ароматов.

Когда Колин начал долбить ее попку, сэр Джейсон оторвался от пикантно надутых губ Селии, опустился на пол и зачарованно с видом ученого наблюдал, как пенис кузена исчезает между ее ягодиц. Сердитый ободок расширился, чтобы принять мясистую громаду, и каждая роскошная деталь этого вторжения разворачивалась перед глазами старшего кузена, поскольку сияющие щеки оставались в разведенном положении, ибо двое мужчин так часто гостили здесь. У нее вырывались рыдания всякий раз, когда Колин засовывал свой член в мерцающую дырку, причем его вторжения напоминали солдата, атакующего противника. При этих жестоких вторжениях она зажмурила глаза и на бледном овальном лице появилось страдальческое выражение. Однако она достала руками ягодицы и развела их пошире, чтобы увеличить натертый вход и сделать его более гостеприимным ко второму сеансу содомии.

Оставшееся без деда влагалище Селии источало головокружительный аромат, а из переполненной соками щели торчала прозрачная нить. По мере того как эта нить росла, росло и влечение сэра Джейсона к ней, и он устроился под ее вывернутые бедра, чтобы поймать эту нить языком, а его пенис в ответ начал подергиваться и он сам издал томный стон. Посмотрев вниз, Селия сама издала вздох солидарности с ним, и ее ярко-синие глаза округлились, когда она увидела под собой сэра Джейсона, губы которого блестели от первой порции ее женственности.

Оранжево-розовый кусочек клитора Селии стал членом, способным действовать независимо, и выскочил из окружающих его складок. Этот висячий кусок плоти парил над головой и побудил сэра Джейсона прижаться к окружавшим его надутым губам, а клитор двинулся вперед, чтобы встретиться с его языком в страстном поцелуе. Он уткнулся лицом во влажные складки, желая проглотить каждый их влажный дюйм. Когда аристократический нос сэра Джейсона случайно поднял капюшон ее клитора и коснулся чувствительных желез, Селия потеряла контроль над собой и терлась о него, пока его рот и подбородок не покрылись соками ее желания. Селия прижалась к лицу сэра Джейсона, втянула в себя его нос и стала трахать его, пока он тоже не покрылся сверкающей глазурью.

Сэра Джейсона никогда не душили столь сладострастно, и он решил, что если суждено погибнуть от удушья, то изберет именно этот способ. Хотя он и молодой человек, но радостно встретит смерть, если проведет последние мгновения, утопая в небесных соках влагалища Селии. Слизывая языком живительный мед, источаемый изящной щелью, он понял, каким был дураком. Какое завораживающее блаженство он упустил! Эта задница, его кузен, все знал с самого начала.