Голос Сабины звучал так умоляюще, так жалобно. Она без слов, по выражению лица Артура, знала, что он недоволен, но не понимала, чем именно. Наверняка ему не хотелось бы, чтобы она носила неприметную дешевую одежду, как тогда, во время их первой встречи. Даже по сравнению с теми нарядами, в которые были одеты Дороти и Лаура Бертрам, они были жалкими и немодными. Ей было просто страшно подумать, на кого бы она была похожа здесь, в модном, роскошном Монте-Карло, если бы не доброта леди Тетфорд.

— Я уверена, что вы должны быть в восторге от этого платья! — воскликнула она с отчаянием. — А другие еще лучше.

Воцарилось тягостное молчание. Потом, когда напряжение стало невыносимым, леди Тетфорд не выдержала:

— Не будь глупцом, Артур. Девочка не могла ходить по Монте-Карло, выглядя, как служанка. Ты прекрасно это знаешь, как и я. Тебе всегда надо все осложнить и заставить нас чувствовать себя неловко.

Артур посмотрел на мать. Взгляд стал ледяным, губы сжались, и он сухо заявил:

— Отлично. Но я могу кое-что сказать по поводу того, как она выглядит.

— Сабина здесь уже произвела самое благоприятное впечатление, — возразила леди Тетфорд.

— Неужели! И на кого же? — спросил Артур.

— На моих друзей, — ответила леди Тетфорд.

На его губах появилась улыбка, очень неприятная.

— Я так и думал, — проговорил он.

Сабина в изумлении переводила взгляд с одного на другого. Почувствовав неприязнь и продолжение какого-то давнего противостояния, непонятного ей, она импульсивно подошла к Артуру и положила руку ему на грудь.

— Все это для того, чтобы сделать вам приятное. А теперь не хотите ли вы сказать, что рады меня видеть?

В первый раз со времени приезда Артур взял ее за руку, глядя в лицо.

— Я очень рад вас видеть. Но вы мне нравились такая, какой я вас встретил в Коблфорде.

— Я такая и есть, — смущенно прошептала Сабина.

Артур смотрел на нее, и ей показалось, что напряжение стало меньше, но вдруг он вырвал свою руку.

— Идите сюда! — воскликнул он.

Артур схватил ее за локоть и буквально подтащил к окну.

Там он внимательно посмотрел ей в лицо, потом вытащил из нагрудного кармана белоснежный носовой платок. Прежде чем Сабина успела сообразить, что он собирается делать, Артур провел им по ее щекам — сначала по одной, потом по другой.

Сабина вскрикнула от боли. Он отпустил ее и теперь стоял, угрюмо разглядывая носовой платок, испачканный розовыми пятнами от румян.

— Это твоих рук дело! — воскликнул Артур, бросив злой взгляд на леди Тетфорд.

Он почти кричал, выдвигая свои обвинения громовым голосом. Сабина отскочила к подоконнику и прижала руки к груди.

— Мой дорогой Артур! Стоит ли так пугать девочку своими выходками? — спросила леди Тетфорд.

— Вот именно, выходки! — ответил ее сын. — Ты, по-моему, достаточно сделала, чтобы превратить ее в модную куклу, раскрасив, как шлюху.

— Немного румян не могут повлиять на ее мораль.

— Это ты так думаешь, — грубо ответил Артур. — Но я точно знаю, что значат такие действия, когда они исходят от тебя. Ты хочешь сделать из нее свое подобие. Ты хочешь развратить, испортить, опорочить ее невинность, чтобы доказать мне, что все женщины одинаковые, и ни одна из них не лучше тебя.

Его голос дрожал от ярости, но леди Тетфорд смотрела на него абсолютно спокойно.

— Нет необходимости выходить из себя, Артур, или быть грубее со мной, чем обычно. Сабина не стала развращена или испорчена от того, что я нанесла ей на бледные щеки немного румян и слегка коснулась ее носа пуховкой.