ГЛАВА ВТОРАЯ

О том, к чему привел сумасбродный поступок одного мальчика

Дорога вывела ребят из ущелья на ребро горного кряжа, нисходившего к Араратской долине, и горизонт стал сразу широким - широким.

Оглянувшись, они увидели вдали, в ущелье, у слияния двух сбегающих с гор бешеных речек, красные крыши новых строений молочной фермы.

Ущелье было тут так узко, что камень, сорвавшийся с высоких, уходящих в небо вершин, грохоча, скатывался вниз к самым хлевам фермы и останавливался, только ударившись о какую-нибудь стенку. Склоны гор, поднимающихся от зимовья вверх, к покрытым снегом кряжам, голы, серы, обожжены солнцем. Ниже, вплоть до самой Араратской долины, растительность выглядит еще более жалкой. А еще ниже горы сменяются рядами голых холмов. Только на берегах ручьев, протекающих между холмами, появляются некоторые признаки жизни - сады, посевы. Все остальное - щебень, кишащий змеями.

Но, когда переведешь взгляд с этих холмов дальше, на долину реки Араке, все ласкает глаз, радует сердце.

Начиная от Джульфы, где Араке вступает в каменистые глубокие ущелья, и до самых Октемберянских холмов - на протяжении двухсот километров - долина покрыта садами, виноградниками, плантациями «белого золота». А по другую сторону долины, до облаков и даже выше облаков - до самой небесной сини, - поднимаются величественные вершины обоих Араратов - Большого и Малого. Их склоны одеты в златотканые наряды, а главы покрыты белоснежными шапками.

Ребята застыли, пораженные чудесным пейзажем, а влюбленный в природу Ашот, казалось, совсем забыл и о себе и о других..

Но вот он опомнился, обернулся к товарищам и сказал, как всегда, веско и твердо:

- Вернуться в такой день в село - значит, потерять многое. Давайте свернем немного в сторону. Я поведу вас к диким козам.

- От этих слов шашлыком и не пахнет, Ашот. Ведь в твоих руках нет ружья, - возразил Гагик.

- Ну, ты тоже - шашлык, шашлык! Будто ты и на самом деле обжора. Вы на его шею поглядите - словно хвостик у груши! - усмехнулся Ашот. - Пойдем просто посмотрим на скалы, на коз.

- Так они и ждут тебя, - недружелюбно отозвался Саркис, - лежат со связанными ножками. Пойдем-ка лучше в село, погуляем на празднике.

Но Ашот настаивал:

- Уже поздно, на демонстрацию мы все равно не попадем. А вот за этим гребнем, что справа от нас, - Барсово ущелье. Да какое! Настоящий козий питомник. Там столько пещер, и что ни пещера - целый козий хлев! По крутому склону скал проходит узенькая тропинка. Она ведет вниз, и по ней козы сбегают в ущелье. Там они прячутся в пещерах. Места надежные - туда и волк не доберется.

- А ты добирался? - с недоверием спросил Саркис.

- Я? Зачем врать? И я не добирался - отец не позволил. Но с вершины я видел, как по этой тропинке шел отец с товарищами. Так идем, что ли? Час пути всего. Увидите чудеса Барсова ущелья, расскажете о них в селе, а то и в «Пионерскую правду» напишете. Все узнают, какие смелые ребята живут в Айгедзоре!

- В «Пионерскую правду»? Уж не хочешь ли ты, как Камо в нашей стране прославиться? - испытующе поглядела на Ашота Шушик.

В уголках ее маленького красивого рта пряталась насмешливая улыбка, в глазах загорались лукавые искорки. Ашот смутился. Он был честолюбив и не хотел, чтобы, это замечали. Однако, овладев собой, он язвительно заметил:

- В твоих мечтах, я вижу, постоянно этого Камо из Личка. А чем, скажи, он лучше нас?

Ашот выдал себя.

Многим превосходил он своих товарищей: и способностями, и физической силой, и ловкостью, а особенно бесстрашием. В школе его считали лучшим натуралистом и единственным охотником. Все это выработало в мальчике некоторую надменность, самоуверенность. И потому его немного раздражало, что о Камо все ребята и, в частности, Шушик говорили так восторженно, с таким подчеркнутым уважением.