И тут она поняла, что в нем не так. Ей всегда нравился флирт Дениса, тонкий юмор, эстетичность каждого хорошо взвешенного слова, из которых он умело, точно паук, плел паутинку, обволакивающую и заставляющую потерять бдительность. Но ей никогда не нравилось откровенное, граничащее с пошлостью сладострастие. Хотелось красивой любовной игры, а совсем не того, что могли подразумевать слова Кирилла, больше напоминающее перепих на батарее в парадной. Она жаждала чего-то воздушного, как сладкая розовая вата, от запаха которой внутри просыпался смех, и его так много, что он вырывался наружу и точно сотня мыльных пузырей уносится в небо. Раньше, когда она думала, что «Ночной маньяк» и Кирилл едины, у нее не было сомнений, с кем разделить свои мечты, теперь мечты вместе с пузырями улетели, остались одни воспоминания.

— Она тебе сказала, что ее зовут Тамара?

— Нет, не говорила.

— Тогда с чего ты взяла?

— Она беременна.

— И что же? Думаешь, тут нет мужчин, которые могли бы…

— Она повторяла: «Не выдавайте меня ему», вот я и сделала вывод, что девушка знает, что я понимаю, о ком идет речь.

Кирилл забрался с ногами на кровать.

— Не обязательно. Сама подумай, ну зачем Саванчуку бегать по лесу вокруг деревни, если у него есть дом.

— Я думала, ты веришь, что он где-то поблизости.

— Да, верил, теперь не верю.

— Почему?

— Если бы цель Саванчука была причинить нам вред, мы бы уже это поняли.

— Но кого же я встретила в лесу?!

— Местную сумасшедшую, — вынес вердикт Кирилл и развел руками.

— А ребенок? — Алиса хлопнула в ладоши, а он вздрогнул от неожиданности. — Я видела мужика! Он с топором был, живет с нами по соседству!

— С топоро-о-ом?

— Да!

— Так, может, он и бегал за этой беременной?

— Нет, он дрова рубил.

— Что он тебе сказал интересного?

— Про ведьмину заводь что-то болтал, про грехи, покаяние и прочую чепуху. Наверно, они помешаны на религии.

Кирилл покосился на окно.

— Странно, никого не видел сегодня. Они, интересно, Рождество вообще справляют?

— Рождество в ночь на седьмое справляют только церкви, живущие по старому Юлианскому стилю, остальные одиннадцать православных церквей справляют с двадцать четвертого на двадцать пятое, как католики. Может, они католики?

— Хм, а какие церкви справляют в ночь на седьмое?

— Русская, Грузинская, Иерусалимская… постой, — Алиса вскинула голову. — Ты сам мне все это рассказывал, ведь твой дядя служитель церкви! — На миг она прочла на его лице такое изумление, что решила, будто ошиблась, и это совсем не он ей полночи рассказывал о церковных обычаях и порядках, но Кирилл закивал:

— Да-да, все так.

Она вымученно улыбнулась:

— Как там его зовут?

— Кого? Дядю?

— Ага.

— Михаил, — без раздумий назвал он.

«Алексей».

Глава 18

Особенный мальчик

Алису разбудили звуки из коридора, напоминающие рыданья. Нехотя разлепляя сонные глаза, она прежде пошарила рядом с собой и, не обнаружив брата, окончательно проснулась.

— Ники! — села она на кровати.

Мальчик стоял возле окна.

— Как ты себя чувствуешь?

Никита не обернулся, а продолжал, не моргая, смотреть вниз. Занавеска была отдернута, в комнату проникал дневной свет, солнце освещало прямоугольник на полу и над ним в ярких лучах кружились пылинки.