Ника не могла сопоставить фото и реального человека. Ей казалось, что папа должен быть куда старше и солиднее. Но при этом с особой гордостью подмечала схожесть его улыбки со своей, сравнивала разрез глаз, озорной прищур. Фото было черно-белым, и Ника скорее догадывалась, что радужки в смеющихся глазах человека на фото непременно зеленые, а коротко остриженные волосы, конечно же, медно-рыжие с золотым отливом. Папа для нее оставался лишь картинкой, кем-то странно знакомым и при этом совершенно чужим. Она помнила крепкий запах сигарет, прикосновение колючей щетины к ее собственным щекам и думала, что сама выдумала себе такие воспоминания. И даже если они были не настоящими, Ника хранила их как самые важные сокровища у самого сердца и ни с кем ими не делилась, даже с мамой.

– Ябеда! – пошел в наступление брат. – Тебе больше заняться нечем, кроме как на меня настучать? Сама сидишь дома безвылазно, еще и меня хочешь за собой утянуть? Не зря про тебя во дворе всякое говорят.

– Кто говорит? – Ника вспыхнула бензиновой лужей, к которой поднесли горящую спичку. – Ну же, не молчи! Кто и что говорит обо мне?

Мишка молчал, и по его лукавой усмешке Ника поняла, что он скорее всего просто выдумал несуществующие слухи, чтобы ее позлить. А если нет? Вдруг про нее на самом деле судачат за спиной? Вдруг слухи дойдут до того, о ком Ника даже думать боялась. Сердце от таких мыслей начинало биться часто-часто, а коленки слабели и подрагивали.

На тот момент ей уже исполнилось шестнадцать, и она прекрасно понимала, почему так реагирует на мальчиков, точнее на одного, совершенно особенного мальчика. Но у нее в голове не укладывалось, что он может узнать ее секрет. Ника ни с кем не могла поделиться своими переживаниями, отдавая девичьи чувства на откуп личному дневнику.

– Расскажу, если не сдашь меня маме, – Мишка откровенно издевался, зная свое превосходство над сестрой.

– Хорошо. – Ника не стала спорить. – Рассказывай.

– Говорят, что у тебя самый классный младший брат во всем доме. – Мишка рассмеялся и в порыве нежности чмокнул Нику в щеку. – А еще говорят, что он набьет морду любому, кто тебя обидит.

– Дурак! – Она не смогла сдержать улыбки. – Ладно, я ничего не скажу. Но ты уверен, что это место безопасно?

– На все сто! Кладбища давно нет, а река пересохла.

– Тогда зачем туда идти? – Ника искренне недоумевала.

– Что бы ты понимала! – Мишка поднял указательный палец и потряс им перед лицом сестры. – Читала легенду про горгону Медузу и ее мертвую голову, которая и после смерти хозяйки могла превратить кого угодно в камень? Вот и здесь так. Место проклятое, там же ведьмы жили. Сами померли, а колдовство – оно, как радиация, еще тыщу лет никуда не пропадет. Проведешь ночь в таком вот месте и любое желание можешь загадывать, все исполнится.

– Возьми меня с собой! – горячо выпалила Ника и закрыла рот ладошкой, словно испугалась, что вместе с невинным возгласом может выскочить наружу истинное намерение.

– Не, я же сказал, девчонкам туда нельзя. Даже не уговаривай!

– А если я поговорю за тебя с Леной из параллельного?

Мишка, уже готовый разразиться следующей тирадой, вдруг покраснел до кончиков волос и вроде бы даже стал ниже ростом.

– Откуда ты знаешь про Ленку?

– Догадалась, – подмигнула она. – Так что скажешь?

– Ничего не скажу. Ленка на меня даже не посмотрит.