Он будет следить за тем, чтобы они были здоровы и хорошо накормлены. Ради их детей, не ради их самих. У него не было времени наблюдать за ацтеками самому. Он выбрал Матлатла, самого сильного человека в обеих деревнях, в тот день, когда рухнул барьер, и сделал его личным телохранителем. В то время он понятия не имел о том, как станут действовать наблюдатели, и ему нужно было, чтобы кто-нибудь охранял его в случае нападения. Теперь необходимость в защите отпала, но он оставил его при себе в качестве информатора.
Да, беспокоится о нападении оснований не было. Наблюдатели были потрясены случившимся не менее людей долины. Когда первые ацтеки побрели через болото к тому месту, где раньше высились скалы, они застыли в непонимании. Две группы людей встретились и миновали одна другую, неспособные осознать в тот момент присутствие друг друга. Дисциплина была восстановлена только тогда, когда Чимал нашел Главного Наблюдателя и вручил ему инструкцию проведения Дня Прибытия. Связанный дисциплиной, старик не имел выбора. И День Прибытия начался.
Дисциплина и порядок снова сплотили наблюдателей, и они снова стали способны жить. Сейчас они выполняли важную задачу — обучение поколений. Если исследователи жалели о переменах, то простые наблюдатели — нет. Впервые, казалось, они жили полной жизнью.
Главный Наблюдатель руководил операциями, как это предписывалось. Инструкции и правила были для всего, и нужно было им повиноваться. Чимал не вмешивался в это дело. Но он всегда помнил о том, что его кровь застыла на страницах инструкции о проведении Дня Прибытия, которую носил с собой Главный Наблюдатель. И ему было этого достаточно. Он сделал то, что должен был сделать.
Проходя мимо классной комнаты, Чимал посмотрел на людей, склоненных над обучающими машинами. Они очень мало что понимали. Но это не имело значения: машины были сделаны не для них. Лучшее, что они могли сделать, это лишить этих людей того абсолютного невежества, в котором они жили. Лучшие условия, облегчение жизни. Они должны быть здоровыми ради будущего поколения. Машины были сделаны для детей — те поймут, как ими пользоваться.
Дальше были расположены отсеки детей. Сейчас они были еще пусты, но ждали своего часа. Ждали своего времени и палаты для будущих матерей, веселые и сверкающие. Недалек тот день, когда они начнут заполняться. Никто не высказал протеста, когда было объявлено о новом порядке браков. Все шло так, как было намечено.
Внутри послышался какой-то звук, Чимал обернулся и увидел в окошко Наблюдательницу Оружия, сидящую на стуле у дальней стены.
— Принеси еду, Матлатл, — приказал он. — Я скоро приду. А вначале отнеси эти вещи ко мне.
Человек автоматически поднял руку в том приветствии, которым возвещал о готовности к послушанию священников, и вышел. Чимал подошел к девушке и сел рядом с ней. Ему пришлось много работать, потому что прокладка нового курса и выход на новую орбиту лежал всецело на нем. Может быть, теперь он сможет обратиться к хирургам, хотя для этого ему придется несколько дней оставаться в постели.
— Сколько мне здесь нужно находиться? — спросила девушка, глядя на него столь знакомым затравленным взглядом.
— Нисколько, если ты этого не хочешь, — ответил Чимал, слишком усталый, чтобы спорить. — Ты думаешь, я делаю это ради собственного удовольствия?
— Я не знаю.
— Тогда попытайся подумать. Ну какое удовольствие я могу получить от того, что ты смотришь картинки и фильмы о детях и беременных женщинах?
— Я не знаю. Есть столько вещей, которые невозможно объяснить.
— И множество имеющих объяснение. Ты — женщина, нормальная женщина, несмотря на твое воспитание. И я хочу дать тебе возможность почувствовать себя женщиной. Я думаю, что жизнь обделила тебя.
Она сжала кулаки. |