И все же Тей продолжал любить Эшли. Несмотря ни на что, она оставалась его женой, а проблемы… Рано или поздно их наверняка удастся как-то решить.

– Может, потом, после ужина? – спросил он с надеждой.

– Посмотрим, – холодно заявила Эшли. – А сейчас – марш переодеваться, да пошевеливайся. Завтра Джероми летит в Майами, поэтому нам никак нельзя опаздывать. Ты же сам знаешь, насколько он пунктуальный человек.

– Твой Джероми – просто зануда. Другого такого скучного человека я в жизни не встречал. Неужели нам обязательно идти?

– Да, Тей, обязательно. Если ты еще не забыл, я с ним работаю, поэтому перестань со мной пререкаться. Иди одеваться, живо!

– О’кей, уже иду.

Эшли уже забыла о загадочном конверте, и Тей решил не напоминать ей о нем до тех пор, пока они не вернутся домой. Он был уверен – как только Эшли узнает, что написано в приглашении, она будет на седьмом небе от счастья. Еще пара бокалов вина – и он без труда добьется того, о чем мечтал.

Тей Шервин знал, как нужно обращаться с женой.

Деликатно.

Осторожно.

Бережно.

Главное, правильно выбрать момент.

В этом-то и заключалась главная трудность.

Глава 3

Париж

Флинну Хадсону часто хотелось, чтобы в сутках было не двадцать четыре часа, а больше. Впрочем, наверное, и тогда он не успевал бы сделать все, что хотел и что запланировал. Будучи весьма популярным журналистом-фрилансером, Флинн постоянно находился в поисках нового материала, без конца переезжая с места на место или направляясь туда, где разражалась очередная катастрофа или военный конфликт. Только за последний год он побывал в Эфиопии, на Гаити, в Индонезии, Японии и Афганистане, писал о цунами, землетрясениях, наводнениях и терактах. Именно умение своевременно оказываться в самой гуще событий и делало его столь востребованным. Флинн отлично знал, какие проблемы волнуют читателей, и писал блестящие, острые статьи, посвященные военным преступлениям, коррупции, нарушениям прав человека. А будучи независимым журналистом, он мог работать без оглядки на власть и начальство, поэтому, когда на его веб-сайте появлялась очередная злободневная статья или эссе, поклонники его таланта, которых, кстати сказать, насчитывалось несколько миллионов по всему миру, могли быть уверены, что перед ними – настоящие новости, а не выдумки, которыми кормили доверчивую публику большинство газет и новостных агентств.

Несмотря на свою растущую популярность, Флинн Хадсон не стремился к славе. Он регулярно отказывался от телевизионных интервью и не любил фотографироваться. В промежутках между поездками из одной «горячей точки» в другую Флинн чаще всего жил в небольшой съемной квартирке в Париже, причем жил один. Нет, с женщинами он встречался – можно было даже сказать, что их у него немало, однако ни одну из них он не подпускал достаточно близко, ни перед одной не раскрывал душу.

Флинн Хадсон был убежденным индивидуалистом.

И это вполне его устраивало.

Флинну было тридцать шесть лет. Он родился в Англии; его мать была американкой, а отец – британским дипломатом, поэтому школу Флинн посещал в самых разных странах мира. Его родители часто переезжали с места на место и погибли в Бейруте от взрыва заминированной автомашины, когда ему едва исполнилось двенадцать. Сам Флинн остался в живых только чудом. У него на теле до сих пор сохранились страшные шрамы от осколков, но самая серьезная рана осталась в душе.

После смерти родителей Флинн жил то со своими американскими родственниками в Калифорнии, то с отцовской родней, которая обосновалась в английской глубинке.